Королевский крест

— Убрать Крылова необходимо именно сегодня. В игре, которую я веду, важна скорость. Соперника надо оглушить.

Хрип улыбнулся:

— Ты всегда любил атаковать, Давид. Натиск, постоянное давление… мне нравится твой стиль. Люблю много работать.

— Раз уж ты заговорил о делах — проверь счет. Я перечислил сумму.

Убийца вытащил из нагрудного кармана компьютер и некоторое время сосредоточено давил на кнопки. Хрип уже давно не брал за работу наличные, требуя перечислять гонорары в далекие островные банки. «Технический прогресс, — с неожиданной злобой подумал Цвания. — Скоро он офис откроет, секретаршу заведет…»

— Все в порядке. — Убийца убрал компьютер, откинулся на спинку кресла и рассеянно взял с журнального столика колоду, вытащил из середины карту. Трефовая шестерка. — Маловато…

— Попробуй еще раз.

На этот раз открылась пятерка бубей. Хрип покачал головой и поднялся на ноги.

— Потерпи до утра, Давид, — обещаю хорошие новости.

* * *

Молодежный клуб «ТарантасЪ».

Москва, улица Красноказарменная,

5 ноября, пятница, 22.27

— Убью, паскуда! Насмерть убью!!

Харций боязливо выглянул из-за несгораемого шкафа и мгновенно вернулся в укрытие, чудом, буквально чудом разминувшись с пулей. Копыто заученным движением перезарядил помповое ружье.

— Выходи, скотина! Сдохни, мля, как настоящий мачо!

— Да пошел ты на…! — бодро отозвался Харций. — У меня и так дел полно! Проваливай, пока я добрый.

— Ты меня подставил, сука!

— Ты сам артефакт взял!

— Ты сказал, что он выиграет!

— Я сказал, что он может выиграть!

Ответить уйбую было нечего, поэтому он выстрелил еще раз.

— Давай ему ноги вырвем!!

— Я его, гада, съем!!

— Пусть только высунется!!

Но Харций был слишком сметлив, чтобы высовываться. А Красные Шапки, в свою очередь, не спешили идти вперед, дабы привести угрозы в исполнение. И вот почему: прямо за письменным столом конца из стены торчал бюст боевого голема. В каждой руке пуленепробиваемый истукан сжимал по пистолету-пулемету и открывал огонь сразу же, как только дикари пытались пересечь порог кабинета. Не склонный к агрессии Харций выбрал для себя модель оборонительного плана, в мирное время замаскированную под изящное бра. Ситуация, таким образом, сложилась патовая: Красные Шапки палили из-за дверей, постепенно приводя в негодность офисное имущество, а конец сидел за несгораемым шкафом и матерился. К счастью, предусмотрительный Харций отделал административную часть звуконепроницаемыми материалами, а потому до веселящихся в клубе студентов звуки выстрелов не долетали.

— Толстый урод!

— Все, Копыто, ты меня достал, — обиделся конец. — Я звоню в Зеленый Дом.

— И что ты им скажешь, мля?

— Скажу, что ты хочешь меня убить.

— А я скажу, что ты мне дал игровой артефакт и научил им пользоваться.

— А я скажу, что не знал, что ты собираешься играть с челами по-крупному.

— Подонок, мля!

Прозвучал еще один бессмысленный выстрел, но было очевидно, что запал уйбуя улетучился. В принципе, дикари вообще не отличались особым упорством и, если не получалось сразу, почти всегда бросали начатое.

Харций, тонко прочувствовавший ситуацию, вновь выглянул из-за шкафа:

— Копыто!

— Чего тебе?

— Хочешь — верь, хочешь — нет, но артефакт я тебе дал настоящий. И качественный.

— А почему я проиграл?

— Не знаю.

— Кретин! — буркнул уйбуй.

У Харция было собственное мнение относительно того, кто именно из них двоих кретин, но делиться своими размышлениями с разъяренным дикарем конец счел бесполезным.

— Может, против тебя маг играл?

Оригинальная идея заставила Копыто задуматься.

— Маг?

— Подумал бы об этом, — порекомендовал Харций. — Вместо того чтобы у друзей в кабинете из ружья палить.

— Я подумаю, — пообещал уйбуй.

— В таком случае ты знаешь, где выход. До свидания.

Копыто вздохнул и повесил оружие на плечо.

— Убивать конца не станем? — удивленно осведомился Контейнер.

Уйбуй махнул рукой:

— Да ну его!

— Приходи через месяц, — пропищал из-за шкафа Харций. — Ограбишь мой клуб, как договаривались!

* * *

Полигон бытовых отходов.

Подмосковье,

5 ноября, пятница, 23.15

— Бомжи, — сплюнул Жан-Жак. — Грязные твари.

— У них не человская кровь? — сухо осведомился Александр.

Барон стоял в нескольких шагах от насыщающегося слуги и, задрав голову, внимательно изучал звездное небо. На его груди поблескивал алым крупный рубин.

— Человская у них кровь, — буркнул Жан-Жак. — Обыкновенная.

— Тогда в чем причина неудовольствия?

— Не люблю высушивать тех, кого презираю.