Королевство Кинзи

– Медведь. Биржевая спекуляция на понижение котировок. Сначала подготавливается настроение: надо заставить каждую домохозяйку просто задуматься, а точно ли ей нужны акции Кинзис Корп. Потом что-то более официальное, опубликованное где-нибудь в Таймс, или череда судебных разбирательств. После этого даже крупные инвесторы насторожатся. Достаточно будет колебания цены акций на пару процентов, а после этого начнется настоящая спекуляция: медведь будет провоцировать ажиотажное избавление от акций, пока не обрушит цену до минимума.

– И зачем ему это надо? – я интуитивно понимала, к чему он ведет. Но отец только сегодня утром сказал, что корпорации таких масштабов не разрушаются…

Мне ответил папа:

– Потом он скупает все выброшенные на рынок акции по минимальной цене, чем провоцирует рост спроса. Котировки возвращаются на предыдущий пункт, но теперь он собрал рассеянный капитал. Стивен, это слишком серьезная и дорогая махинация! Кому это надо?

– Я эксперт, мистер Кинзи, а не ясновидящий.

– А если все так и задумано, то что мы можем сделать?

– Сначала, как я уже сказал, не допустить слива и судебного иска. А саму спекуляцию можно предотвратить только одним способом – когда люди начнут продавать акции, нам их надо будет покупать. Скомпенсировать спросом рост предложения. Тогда цена не обвалится. А после того, как все утихнет или мы вычислим компанию, которая этим занимается, снова постепенно распылить капитал.

Отец вскочил. Он едва держал себя в руках:

– Ты вообще понимаешь, о каких деньгах идет речь? Хочешь, чтобы мы покупали акции, которые люди будут продавать по всему миру?! У Кинзис Корп просто нет столько свободных средств! Да и на какие шиши мы будем работать, если все акции у себя соберем? Дурак ты, Стивен Тауэр, если думаешь, что подобное возможно! Идиот!

В ответ на оскорбление менеджер только бровь приподнял:

– Вы спросили, что мы можем сделать – я ответил. Возможно, надо изыскивать средства до того, как все начнется. Потом будет уже поздно.

Отец нечленораздельно гаркнул сначала на него, а потом медленно перевел взгляд на меня. Еще до того, как он открыл рот, я знала, что услышу – песнь менестреля о могучем шведе:

– Быть может, со свадьбой нужно поспешить… Подожди, подожди, Клэрис! Тут уже дело далеко не только в личном хочу или не хочу. Грегер Хольм уж точно сможет нам хотя бы отчасти помочь!

– А что он попросит взамен? – быстро среагировал Стивен, который, как и отец, умел мыслить только экономическими категориями.

– Получит, как и Дин, полтора процента.

– Полтора процента и меня в жены без права на амнистию, – поправила я. – Хотя его интересуют только проценты.

Какой-то мерзавец посягает на Кинзис Корп – единственную абсолютную любовь отца. И как же у них совести хватило? Ведь Роберт на самом деле ей бесконечно предан: да он даже родных дочерей готов принести в жертву на алтарь компании. Хотя нас с Ив он тоже любит, безусловно. Просто на втором месте.

И тут Стивен сказал такое, после чего я его возвела в ранг самых лучших на свете людей:

– Я уже несколько раз слышал про мистера Хольма. Крупный финансист и производитель в Швеции. Меня смущает только одно: почему он сам не настаивает на скорой свадьбе? Ему не слишком нужны полтора процента, или он попутно рассматривает другие варианты? Не делаете ли вы на него ставку в то время, пока он делает ставку не на вас?

– А может, он просто не хочет навязываться?! – рявкнул отец почему-то на меня. Позабыл, что нас слышит непривыкший к такому родительскому тону чужак. – Может, нам стоит хоть шаг сделать в его направлении?

Свадебные огоньки заплясали перед моими глазами как никогда близко. Если речь пойдет о компании, то отец меня отдаст даже маньяку-извращенцу. А Грегер вряд ли тянул на маньяка-извращенца…

– Я не могу, пап! Я другого люблю, вот! И очень взаимно!

– Назови мне имя этого смертника! – в полный голос заорал отец, но тут же нашел другой вариант, который выдал спокойнее: – Хотя ладно. Бери его с собой в Швецию, только мужу не показывай.

За неимением других идей я указала на менеджера:

– Если только он на такой статус согласится. Да, любимый?

Стивен раззявил рот:

– Чего?

После этого я низвергла его из ранга самых лучших в мире людей. Да и отец, конечно, расхохотался:

– А-а, ну выбор, я прямо тебе скажу, неплохой. Если у нашего Стивена найдется пара миллионов долларов, то я готов называть его сыном.

– Чего?! – Стивен теперь вылупился на неожиданно повеселевшего отца.

В общем, обстановку я немного разрядила – хоть чего-то добилась. Теперь надо пользоваться:

– И еще я полечу в Даллас. Улажу там конфликт с этим… пострадавшим.

– Ну уж нет, – отец посерьезнел, но в тоне его не было уверенности.

– А ведь очень хороший вариант! – мое мнение о Стивене колебалось, как котировки при биржевых спекуляциях. – Нам с вами улетать нельзя – ситуация может измениться в любую минуту. При этом в Далласе нужно значимое лицо от компании… и просто приятный человек. Мы же надеемся, что судебный иск не проплачен, значит, разговоры помогут. Но пострадавший может быть настроен агрессивно…