Королевство крыльев и руин

Джесминда целиком состояла из смеха и проказ. Необузданная, свободолюбивая, она совершенно не годилась для размеренной, полной ограничений деревенской жизни. Она не могла понять, как ее угораздило родиться в крестьянской семье. Джесминда виртуозно умела дразнить Ласэна, разжигая в нем страсть. Она завладела всеми его желаниями. Другие женщины перестали для него существовать. Осталась только она. Джесминда видела в нем не младшего сына верховного правителя, а мужчину, которого она полюбила сразу и без оглядки. Она выбрала Ласэна.

Элайна его не выбирала. Ее… швырнули ему.

Ласэн заметил низкий столик с чайным прибором.

– Одна из чашек, надо думать, принадлежит твоей сестре, – произнес он.

Книга, лежащая вверх обложкой на «гадюкином кресле», подтвердила его догадку. Я не могла даже представить мужчину, способного влюбиться в Несту и добровольно приковать себя к ней. Помоги ему Котел!

– Не возражаешь, если я и себе налью чашечку?

Ласэн старался говорить спокойно и непринужденно, однако в душе у него все бурлило. Сердце билось с такой быстротой, что он опасался, как бы его не вытошнило прямо на очень старый и дорогой ковер. Судя по ярким краскам и узорам – сангравагский.

Ризанд имел множество недостатков, но обладал отменным вкусом.

Вся библиотека была обставлена очень продуманно и с безупречной элегантностью. Ризанд стремился, чтобы приходящим сюда было удобно и приятно читать.

Ласэну не хотелось признаваться даже себе, что ему здесь нравится и что он очарован красотой Велариса.

Этот круг фэйцев, которых Фейра считает своей новой семьей… Давным-давно такой же представлялась Ласэну жизнь при дворе Тамлина.

Грудь пронзило болью, словно его ударили невидимым кулаком. Однако Ласэн заставил себя сдвинуться с места. Он прошел по ковру, унял дрожь в руках, наполнил чашку чаем и сел в кресло напротив пустующего кресла Несты.

– А тут не только чай, но и целое блюдо с печеньем. Хочешь попробовать?

Ласэн не ждал ответа Элайны. Он просто добавлял по минутке, понимая, что вскоре все равно встанет и уйдет. Если судьба к нему благосклонна, он не столкнется с Нестой.

Но его металлический глаз поймал солнечный луч. Яркий блик упал на оконное стекло, и это заставило Элайну медленно повернуться.

Ласэн не видел ее лица с того самого дня в замке правителя Сонного королевства. Тогда оно было испуганным и оцепенелым, выражающим один только страх. Взмокшие от пота волосы прилипли ко лбу, а губы посинели от холода и потрясения.

А теперь… Она была совсем бледна. И тот же отсутствующий взгляд. Но у Ласэна перехватило дыхание, когда он увидел ее целиком. Такой красивой женщины он еще не встречал.

Его жилы наполнились чем-то маслянистым и отвратительным. Это кровь напомнила ему о предательстве. Те же слова он когда-то говорил Джесминде. Ласэна захлестнул стыд, но даже стыд не мог заглушить слов, звучащих в душе: «Моя. Ты моя, а я – твой. Моя истинная пара».

Глаза Элайны были желтовато-карие, как шкура молодого оленя. Ласэн был готов поклясться: когда Элайна посмотрела на него, в них что-то мелькнуло.

– Кто ты?

Ласэн чувствовал: она прекрасно знает, кто он и кем является для нее.

– Я – Ласэн. Седьмой сын верховного правителя Двора осени.

Для него самого эти слова ничего не значили. Вчера он рассказал «певцу теней» все, что знал. О трех своих братьях. Об отце. О матери тоже, хотя о ней он рассказал не все, утаив некоторые подробности личного характера. Зато обо всем остальном: о ближайших союзниках отца, о самых коварных придворных и правителях… Здесь Ласэн не пощадил никого. Правда, сведения были далеко не свежими, но за века мало что изменилось. Будучи посланником Тамлина, он в этом убедился. Еще больше его убедило Подгорье. А после недавней стычки с братьями… Разговаривая с Азриелем, Ласэн не чувствовал за собой никакой вины. Два двора на юге, которые он некогда называл своим домом, нынче стали враждебными землями.

В лице Элайны ничего не изменилось, но она продолжала смотреть на него.

– Ласэн, – произнесла она.

Он стиснул чашку, вздрогнув от собственного имени. Она произнесла его имя!

– Сестра рассказывала о тебе. Ты – ее друг?

– Да.

Элайна чуть наморщила лоб, словно что-то припоминая.

– Ты был в Сонном королевстве.

– Да, – выдохнул Ласэн.

– Ты предал нас.

Слова обожгли Ласэна. Лучше бы она вытолкнула его в окно.

– Это… была ошибка.

Глаза Элайны смотрели искренне и холодно.

– Через несколько дней я должна была бы выйти замуж.

Ласэн подавлял вспыхнувший гнев. Его охватило необъяснимое желание найти и разорвать на части человека, посмевшего назвать ее своей невестой.

– Я знаю, – хрипло ответил Ласэн. – И сочувствую.

Она не любила Ласэна, не желала его и не нуждалась в нем. Чужая невеста, собиравшаяся стать женой смертного. Неужели она все еще надеялась?

Элайна отвернулась к окну и вдруг сказала:

– Я слышу твое сердце.

Ласэн не знал, как ответить, и потому молча проглотил обжигающий чай.

– Когда я сплю, – продолжала Элайна, – я и тогда слышу твое сердце. Через каменную толщу. Я слышу, как оно бьется. А ты можешь слышать биение моего?