Королевство плоти и огня

И тут я по-настоящему испугалась. Что я обнаружу, увидев Йена собственными глазами? Герцогиня Тирман была добра, точнее, никогда не проявляла ко мне жестокости. Она была холодна и недоступна, как и большинство Вознесшихся, но когда я убила лорда Мэзина, она сказала, чтобы я не тратила время, думая о нем. Я решила, что она сама стала жертвой порочного герцога. Может, так и было, но тот факт, что она находится здесь, означает только одно.

Она – враг.

Окажется ли и Йен врагом?

Ее красные, как ягоды, губы изогнулись в натянутой холодной улыбке.

– Хоук Флинн, – произнесла она таким знакомым голосом. Я бесшумно натянула стрелу. – Или ты предпочитаешь другое имя?

– Неважно, как ты меня называешь, – ответил он таким же скучающим тоном, каким говорил Киеран, когда… в общем, всегда.

– Было бы бестактно называть тебя фальшивым именем. – Она сцепила руки в замок. Солдаты и рыцари по-прежнему стояли за ее спиной молча и неподвижно. – Я не хочу быть бестактной.

– У меня несколько имен. Темный. Ублюдок. Кас. Принц Кастил Да’Нир.

Нельзя было ошибиться в том, как удивленно расширились глаза герцогини. Она не знала, кто он на самом деле.

– Называй меня как хочешь, поскольку мой голос будет последним, что ты услышишь.

– Принц Кастил, – заговорила она так, словно ей преподнесли целый шоколадный торт… или первичного атлантианца. Она рассмеялась. – О, я слышала о тебе от наших королевы и короля. Они все удивлялись, куда же ты пропал. Что с тобой случилось. Теперь я могу им сообщить, что их любимый зверек жив и здоров.

Зверек? Я сжала лук так, что он впился в ладонь.

– Знаешь, герцогиня, я могу оставить тебя в живых. Только чтобы позволить вернуться к вашим королю с королевой и сообщить, что их любимый зверек ждет не дождется новой встречи.

Тирман улыбнулась еще шире.

– Непременно так и сделаю. Если ты оставишь меня в живых. – В ее тоне сквозит жеманность, действующая мне на нервы. Неужели она с ним флиртует? – Но прежде чем ты начнешь убивать: я здесь, чтобы предотвратить смерть.

– Неужели? – спросил Кастил.

Она кивнула.

– Ты должен знать, что не все наше войско стоит за моей спиной. – Она вытянула руку с грацией танцовщицы на балу. – Один из твоих псов вернулся, верно? Что же до другого… ну, наши лошади хорошо поели.

Меня затошнило. Она же не серьезно?

– Ты знаешь, что мы превосходим численностью тех, кто стоит за этими стенами. Вряд ли в этих руинах много жителей. – Этим она выдала, как мало знает о Пределе Спессы. Бурлящий во мне страх немного уменьшился. – Даже если здесь сотни Последователей и несколько шавок-переростков, которых уже на одного меньше, вам нас не одолеть. Так что я здесь, чтобы предотвратить побоище.

– А я здесь, чтобы сказать: если ты еще раз назовешь вольвена псом, я убью тебя, прежде чем эти рыцари успеют моргнуть, – предупредил Кастил.

– Мои извинения. – Тирман склонила голову. – Я не хотела оскорбить.

В самом деле? Я так закатила глаза, что удивилась, как они там не застряли.

– Надеюсь, мы придем к соглашению, – сказала она. – Веришь или нет, но кровопролитие мне неприятно. Это… расточительство. Поэтому большая часть моего войска осталась позади – как знак доброй воли. Надеюсь, ты меня выслушаешь.

– Не похоже, что у меня есть выбор. Поэтому давай, говори.

Герцогиня услышала высокомерие в его тоне, и ее челюсть напряглась.

– У тебя есть то, что принадлежит нам. Мы хотим это вернуть. Отдай нам Деву.

Принадлежу им? Это? Мне пришлось призвать всю силу воли, чтобы не поднять лук и не пустить стрелу с кровокамнем прямо ей в рот.

– Отдай нам Деву, и мы оставим эту яму с костями нетронутой, чтобы вы могли вернуться в остатки вашего некогда великого королевства.

Если ее слова выражают общее мнение Вознесшихся, то они и правда понятия не имеют, против чего выступили. Какая гроза обрушится на них, если с принцем Атлантии что-то случится.

– А если я так сделаю, вы просто уйдете? И оставите в покое меня и моих людей?

– Пока что? Да. Ты слишком ценен, чтобы убивать тебя, если можно просто взять в плен, но сейчас наш приоритет – Дева. – Ее непроницаемо черные глаза не отражали света. – Позже у нас еще будут возможности взять тебя в плен. Ты ведь вернешься. За своим братом, верно? Разве не для этого ты взял нашу Деву? Чтобы обменять ее на него?

Кастил застыл. Его молчание стало доказательством силы воли.

– Не люблю приносить дурные вести, но обмена не будет. Ты либо отдаешь ее нам, либо…

Кастил ничего не ответил, и герцогиня запрокинула голову, рассматривая парапеты.

– Пенеллаф? Она там, наверху? Я слышала, что вы стали… очень близки.

Кастил ничего не сказал, а я смотрела на нее, не позволяя себе слишком много размышлять о том, как она об этом узнала.

– Если ты там, Пенеллаф, пожалуйста, скажи что-нибудь, – позвала она. – Покажись. Знаю, ты, должно быть, теперь очень плохо думаешь о нас, о наших королеве и короле. Но я могу все объяснить. С нами ты будешь в безопасности, как и раньше. – Ее взгляд скользил мимо Кастила. – Я знаю, ты скучаешь по брату. Он знает о твоем плене, и он заболел от беспокойства. Я могу отвести тебя к нему.