Королевство плоти и огня

– Это моя дочь, – ответил папа, оглянувшись через плечо. Он улыбнулся мне, но улыбка была какой-то не такой. Слишком натянутой. – Она не знает.

– Ясно, – отозвался тот же голос, по-прежнему знакомый.

Я не поняла, что он имеет в виду. Знала только, что он собирался уходить, а я этого не хотела.

– Милый маленький цветочек. – Холодные руки коснулись моих щек. – Милый маковый цветочек.

Папа наклонился и прижался губами к моей макушке.

– Я люблю тебя больше, чем все звезды на небе.

Я задохнулась и ответила:

– Я люблю тебя больше, чем всех рыб в море.

– Девочка моя.

Его отвлекли крики снаружи.

– Кора? – позвал он маму. Так ее называл только он.

Мама выплыла из теней, на ее лице отражалась боль. Она взяла меня за руку. Ее рука тоже была холодной.

– Тебе следовало знать, что она найдет сюда дорогу. – Мама оглянулась, но я не видела, куда она смотрит. – Ты ему доверяешь?

– Да. Он уведет нас в безопасное место.

Папа повернулся ко мне.

– Оставайся с мамой, малышка. – Такие холодные руки опять прикоснулись к моему лицу. – Оставайся с ней и найди брата. Я скоро за вами вернусь.

Просочился туман, забрал папу и немного рассеялся. Я слышала его голос. Он что-то говорил, но я ничего не могла разобрать. Я пошла было за ним, потому что знала: он не вернется…

– Не смотри, Поппи. Не смотри туда, – услышала я приглушенный голос мамы, которая тянула меня за руку. – Нам нужно спрятаться. Поспешим.

Я в замешательстве пыталась разглядеть ее. Она вела меня через затянутую туманом пустоту.

– Я хочу к папе…

– Ш-ш. Мы должны вести себя тихо. Мы должны вести себя тихо, чтобы папа нашел нас.

Я побрела за ней и споткнулась, когда мама остановилась.

– Лезь туда, Поппи. Сиди там, только тихо-тихо, хорошо? Ты должна молчать как мышка, что бы ни произошло. Поняла?

Я покачала головой.

– Я хочу быть с тобой.

– Я буду здесь. – Она коснулась меня влажными холодными руками. – Ты должна быть большой девочкой и послушаться меня. Тебе нужно спрятаться…

Раздался крик, от которого мама… на мгновение исчезла.

– Отпусти, малышка. Поппи, тебе нужно спрятаться…

Мама застыла.

Время замерло. Мы смотрели друг на друга. Ее кожа истончилась, открывая изящные кости. Я отшатнулась…

– Прости, – прошептал голос.

Маму оторвали от меня. Я бросилась за ней, но было слишком поздно. Не осталось ничего, кроме тумана и ее голоса, ее слов.

– Как ты можешь?

– Мама? – прошептала я, шагая вперед, не в силах разобрать, что она сказала.

Милый маленький цветочек,Милый маковый цветочек,Его сорвешь, он кровоточит,И не милый больше…

Меня ухватила под локоть рука с кожей бледнее моей, в красных, как листья, пятнах. Послышался грохот, словно тряслись сухие кости, и низкий рокот наполнил воздух. Кто-то тянул меня за руку, и его окружали тени. Меня накрыла его темнота – края его черного плаща, и я споткнулась. Он тоже был высок, но его лицо было голосом, закутанным в одежду.

Мне нужно увидеть его лицо.

Мне нужно…

Меня толкнули обратно к визгу и вою. И туман… он вокруг меня и во мне. Туман начал раздвигаться, а рокот прокатился по земле у меня под ногами. И голос – голос, звучащий как золотая нить и колокольчики, шептал снова и снова: «стой, стой, стой».

Но я не могу остановиться. Мне нужно увидеть его лицо. Мужчина в темном ушел, как память, просочившаяся сквозь пальцы. Я шла следом, потому что это важно. Это воспоминание. С мамой был еще кто-то. И он не хотел, чтобы его видели. Я брела вперед…

– Поппи!

Этот голос подействовал как толчок, как удар молнии, и я открыла глаза.

Непроглядный туман передо мной клубился и бурлил. В нем поблескивали золотые точки.

– Дальше не ходи, – прошептал голос, такой чистый, что слышать его почти невыносимо. – Здесь ты не найдешь того, что ищешь.

– Стой.

Туман отвердел, обрел форму и стал более золотым. Он был высоким. Она была высокой. Непокорные волны волос цвета огня. Лицо расплывалось, но глаза цвета расплавленного серебра прожигали туман. Прожигали меня.

– Ступай домой. Возьми то, что тебе принадлежит, и там ты найдешь то, что ищешь. Правду. Ступай домой.

– Кто ты? – прошептала я. – Кто?..

Внезапно меня схватили за талию и притянули назад, к теплой, твердой груди. Меня окутал аромат темных специй и хвои, мои ноги подкосились, и мы тяжело рухнули на землю.

– Поппи! Боги, Поппи!

Кастил усадил меня к себе на колени, прижал ладонь к моей щеке. Он тяжело дышал, его грудь быстро поднималась и опадала, перед чересчур бледным лицом плыли щупальца тумана.

– Боги милостивые, Поппи, что ты делала?

– Я…

Я огляделась, но не увидела ничего, кроме густого тумана и Киерана. Он стоял над нами, уставившись куда-то за мою спину, и дышал так же тяжело, как и Кастил. Я растерялась.

– Что ты делала? – настойчиво повторил Кастил и встряхнул меня. Его хриплое дыхание вырывалось облачками в холодный воздух. – Ты могла… ты бы разбилась, Поппи. Разбилась так, что я не смог бы ничего исправить.