Королевство плоти и огня

Я опять обернулась к Кастилу, и при виде него у меня перехватило дыхание. То, как он смотрел на меня, пронзительность его горящих золотых глаз, пригвоздило меня к месту. То, что я от него почувствовала… на вкус это как самый изысканный шоколад и самые сладкие ягоды.

Грудь Кастила вздымалась в неровном дыхании.

– Я за тобой приду.

* * *

«Я люблю тебя».

Вот что, наверное, собирался сказать Кастил. Вот что я почувствовала от него, хотя эти слова так и не сорвались с его губ.

И с моих тоже.

Если я испытывала какое-то разочарование, оно быстро сменилось восхищением, когда Беккет повел меня через рощу. Вольвен не тараторил без умолку – мне показалось, что он все еще относится ко мне с опаской. Я уловила от него слабый след страха. Должно быть, для него стало испытанием преодолеть этот страх и предложить проводить меня к Покоям.

На деревьях пели и щебетали птицы. Как и сказал Беккет, Покои оказались недалеко. Мы довольно быстро миновали рощу.

Сооружение возносилось к ярко-голубому небу, белый известняк и мрамор сверкали на солнце.

Мы прошли по небольшому полю крохотных голубых и желтых цветов. Чем ближе я подходила к храму, тем яснее сознавала, насколько он велик – почти с замок Тирман.

– Боги богов, – вымолвила я, глянув на Беккета. – Он огромен.

Он кивнул и бросил на меня быстрый взгляд.

– Это один из самых больших храмов.

– Почему его назвали Покоями? – поинтересовалась я, радуясь тому, что можно отвлечься.

Мы начали подниматься по широким крутым ступеням. Вьющиеся растения ползли по ним до самого верха и там опутывали колонны.

– Потому что внизу гробницы.

Я остановилась на верхних ступенях и посмотрела на него.

– Серьезно?

Он нервно хихикнул.

– Ага. Вход в них сбоку. Там похоронены древние – я имею в виду, божества.

– Прости. Кладбища и гробницы меня немного пугают, – призналась я и пошла дальше.

– Меня тоже. – Он быстро улыбнулся. – Особенно эти. Тут такое чувство… не знаю… Как будто за тобой следят из гробниц.

Мы взобрались наверх, и нас овеял теплый соленый бриз. У меня глаза разбегались. На каменном полу выгравирован герб Атлантии, а по нему разбросаны камни – как мелкие, так и покрупнее.

Между колоннами стояли статуи богов, каждая простирала руку. Никтос, самый высокий среди всех, находился в самом центре храма, пальцы его ног касались атлантианского герба. Все боги располагались так, что, казалось, солнце восходит позади них. Они держали в каменных руках факелы без огня и без жизни.

Оторвав взгляд от статуй, я подошла к краю храма, и меня ошеломила красота. Никогда не видела такой прозрачной воды. Под ней ясно проступали ярко-голубые, зеленые и даже красные кораллы. Дальше, на глубине, вода приобретала такой же голубой оттенок, что и небо. Тут есть на что посмотреть – отсюда открывался вид на рощу деревьев Эйос, – но я не могла отвести глаз от моря. Мой следующий вдох был ровным и спокойным, словно я никогда не дышала так глубоко. Я заморгала и поняла, что глаза застилают слезы. Обычно водоемы меня так не потрясают, но сейчас… сейчас я чувствую себя дома.

– Спасибо, что исцелила мои ноги, – сказал Беккет, и я вздрогнула. Как ни ужасно, но я забыла о его присутствии. – Знаю, я это уже говорил, но… э… я просто хочу сказать еще раз. Ты понятия не имеешь, что ты для меня сделала.

Я не сразу смогла заговорить. Бедняге Беккету и так рядом со мной неуютно. Не хватало еще, чтобы я перед ним разрыдалась.

– Тебе не стоило благодарить меня ни тогда, ни сейчас. – Я потрогала теплый камень колонны. – Я рада, что смогла помочь.

Вдали виднелись острова Бель. Похоже, они такие большие, что на них можно разместить два или три города размером с Предел Спессы. Я разглядела что-то на самой высокой вершине в центре острова. Храм? Я было начала спрашивать Беккета, но вдруг обнаружила, что он не отвечает.

Я отвернулась от сверкающей воды, и все мои мышцы разом напряглись. Беккет исчез.

Но я здесь не одна.

У статуи Никтоса стояло около дюжины человек. Мужчины и несколько женщин – атлантианцы и смертные, но ни одного вольвена. На всех одинаковая одежда: свободные белые штаны и облегающие безрукавки. Руки украшены золотыми обручами, вроде тех, что я видела на Хранительницах в Пределе Спессы. Облачением и тем, как они смотрели на меня, они напомнили жрецов и жриц Солиса.

Разве что жрецы и жрицы не носят оружия. А у всех этих людей есть узкие и длинные золотые кинжалы в ножнах на груди.

По коже побежали мурашки. Я никого из них не узнала, но уловила их чувства. От них исходил гнев, сгущая воздух и смешиваясь с моим недоверием. Происходящее кое-как улеглось у меня в голове, и все мои инстинкты пробудились.

– Тебе нельзя здесь находиться, – сказал один атлантианец, шагнув вперед. – Тебе нельзя было пересекать горы Скотос. Ты оскверняешь одним своим присутствием, Дева.

Эти люди знают, кто я.