Королевство Тени и Света (ЛП)

Высокомерный, одержимый своими мотивами, восхваляющий самого себя, он пожертвовал самыми деликатными частями себя ради жажды постоянно растущей силы. Он воспринимает красоту своих детей лишь как отражение самого себя. И вскоре они начнут страдать от сокращающейся свободы, навлекут на себя всё более ощутимые наказания, когда будут делать то, что делают дети — развиваться, жаждать и находить свой путь в мире. Он не сможет такое допустить. Его отражение должно оставаться неизменным.

И Двор Теней вернётся в то же положение, с которого начинал давным-давно: заточённые, контролируемые, подверженные прихотям всё более отстранённого, одержимого, полубезумного короля.

Лирика была права. Именно природа нашей истинной сущности определяет власть, которой мы располагаем.

Пока мы шли по туманным улицам города, проходили мимо ярко-красного экстерьера Темпл-Бар паба, Круус потребовал, чтобы я передала ему Истинную Магию. Я спросила, зачем она вообще ему нужна, учитывая то, какой он уже могущественный. Он ответил, что вся сила хороша, и она по праву принадлежит ему, поскольку он так долго страдал при Светлом Дворе, и я согласилась сделать это, и он сдержал свою часть сделки; следовательно, пора мне выполнить своё обещание.

Когда я заметила, что Соглашение не имеет силы, поскольку такие законы применимы лишь к Соглашениям между королевской знатью Светлого Двора, а он к таковым не принадлежит, его глаза сделались полностью чёрными, кожа приобрела эбонитовый оттенок, и на миг я подумала, что он может мне навредить.

Но он быстро взял себя в руки, мягко рассмеявшись, однако ледяные глаза вовсе не соответствовали его улыбке.

Затем он внезапно прекратил нашу экскурсию, сопроводил меня обратно в мою комнату и запер, даже наложил защитные чары на двери балкона. Он сказал мне, что Истинная Магия нейтрализована, и я никогда в жизни не сумею к ней обратиться, а потому со временем непременно передам её ему. Затем он сказал, что даст мне три ночи сна, чтобы я образумилась и добровольно отдала ему и Истинную Магию, и себя.

«Или что?» — спросила я.

«Не одним способом, так другим», — ответил он с натянутой, холодной улыбкой.

Затем он исчез.

И я гадаю, растянувшись на кровати, зевая, ненавидя мысль о том, чтобы спать в его полночном королевстве, но я так устала, так устала… неужели именно в этот момент всё идёт так опасно не по плану?

Моё видение/кошмар наяву грузно опускается на мой разум.

Если я откажусь подчиниться Круусу в реальной жизни, действительно ли он обладает властью погрузить меня в смятенное, насильственное подчинение вечного полночного сна?

Я изо всех сил борюсь со сном.

Но я не одерживаю победу.

Часть IV

Когда я была маленькой, папа много читал, и иногда он зачитывал вслух отрывки, которые имели для него большое значение. Одна из его любимых цитат (клянусь, он зачитывал её мне сто раз) была из собрания сочинений Халиля Джебрана.

Ваши дети — это не ваши дети.

Они сыновья и дочери Жизни, заботящейся о самой себе.

Они появляются через вас, но не из вас,

И, хотя они принадлежат вам, вы не хозяева им.

Вы можете подарить им вашу любовь, но не ваши думы,

Вы можете дать дом их телам, но не их душам,

Ведь их души живут в доме Завтра,

Который вам не посетить, даже в ваших мечтах.

Это всегда казалось мне ужасно грустным, и я спешила заверить его: «Но папочка, мы с Алиной появились из тебя (это было до того, как я обнаружила, что биологически это не так), и мы вечно будем твоими, и мы не хотим быть в каком-то другом месте, и ты всегда будешь в каждом нашем завтрашнем дне».

Как и многие другие осторожные семена, которые он посеял, теперь я понимаю. Я и Алина, новый Двор Невидимых, отпрыски Охотников, они обитают в доме Завтра, и любой родитель, любой правитель должен понимать свою позицию как пастуха перехода, не более, не менее, в тот период, когда ученик становится мастером.

Надо знать, когда действовать, а когда отступить.

Из дневников МакКайлы Лейн-О'Коннор,

Верховной Королевы Фейри

СОН ТЕНЕЙ

У тебя было всё, но ты беспечно позволила всему пропасть^[62]

Я стою на могиле своего отца, под серым небом и легонько моросящим дождём, и огромные чёрные крылья достают до земли.

В мокром состоянии эти величественные оперённые придатки пахнут шёлком, тонкой кожей и свечами с ароматом персика со сливками, что мне кажется невыразимо странным.