Королевы Иннис Лира

Множество вороньих образов стали одним целым: армия, одетая в бордовую обвислую форму далеко отсюда, в день и ночь езды, спиной к нему, и Аремория, расположенная лицом к северным скалам Бургуна.

«Спасибо», – сказал Бан на языке деревьев и заправил перо в сгиб листьев – оно стало подарком для каштана. Он предложил обрезать мертвую ветку, но каштан был доволен своим шрамом. Бан тоже скорее любил собственные шрамы за опыт, который они несли, за то, что принадлежали только ему, и он столько всего рассказал дереву, пока возвращался на землю.

Бан приземлился на корточки. В тени вдруг стало холодно. Солнце опустилось за далекие горы, граничащие с краем бургунских земель, и Бан заскучал по своей одежде. Лис вернулся в лагерь, доложил Моримаросу, а затем ел, пил и спал всю короткую летнюю ночь напролет, ни разу не взглянув на сверкающие звезды.

Вечерний лес свистел и гудел. Деревья наблюдали за обычным переходом в сумерки: они следили, как просыпаются для охоты животные, поражались, если видели как король оленей загоняет одинокого волка в ловушку, отдельно от его стаи, или если кролик бежит прямо к дубу, полному сов. Проголодавшись, Бан решил вступить в бой и преследовать волка, чтобы попробовать свои силы. От Лиса теперь пахло лесной грязью, оставался лишь небольшой след его засохшей крови. Это поможет ему сохранить преимущество.

Впрочем, если Лис Бан не вернется в лагерь до наступления темноты, то король начнет волноваться, хотя Бан уже годами пытался научить его – не нужно переживать о его безопасности в лесу.

Эта мысль заставила его губы растянуться в легкую невольную улыбку и подумать: «Люди, хорошие и смелые, как, например, Моримарос из Аремории, тревожатся о таком незаконнорожденном, как Бан».

Лис Бан чуть отвлекся, но вдруг раздался крик-предупреждение трех молодых лип. Они сообщали о человеке, вторгшемся в сердце родниковой рощи.

Сразу же после оповещения Бан низко присел на корточки и продолжил путь на юг, где густая чаща могла его скрыть. Прислушиваясь к нежному жужжанию деревьев, Бан пополз вперед, и видны были только его блестевшие глаза.

На краю рощи Лис Бан лег на живот и сполз под виноградную лозу, наслаждаясь нежным ароматом, несмотря на то, что крючковатые шипы счищали сухую грязь на плечах.

Сидящий на том самом корне, где Бан оставил свои вещи, был не кем иным, как королем Моримаросом, красивым мужчиной средних пропорций, с короткими темными волосами и бородой, в обычной военной форме, за исключением длинного оранжевого кожаного пальто и королевского кольца на указательном пальце. Лис Бан осмотрелся, и деревья подтвердили, что Моримарос сидел один и вскользь читал письмо.

Раздражение и взрыв страха заставили Лиса стиснуть зубы и отползти назад. Он покажет Моримаросу, как глупо быть одному, даже когда война закончилась, даже когда Бургун бежал.

Лис Бан взобрался на дуб и шепотом попросил дерево не двигаться, а потом перешагнул через него, чтобы листья не задрожали и не раскрыли королю его местоположение. Таким образом Бан осторожно переходил с дерева на дерево, как земной святой, и наконец нырнул в объятия дуба, под которым сидел Моримарос. Лис Бан спустился вниз. И даже когда король посмотрел вдруг на затрещавшую ветку, Лис был невидим для Моримароса.

Одним быстрым движением Бан упал на спину короля, кинул руку на его шею и дернул, но Моримарос схватил Лиса за руку и согнул, отбрасывая ступни Лиса Бана выше головы, в мутную воду. Бан перевернулся на руки и на ноги и посмотрел на короля. Глаза и зубы сверкали на грязном, диком лице Лиса.

Моримарос выхватил шпагу, согнул колени, снова готовый защищаться.

– Бан? – произнес он после паузы.

Бан встал.

– Вы очень уязвимы, ваше величество.

– Думаю, это не так, – улыбнулся король. Он зачехлил шпагу и поднял упавшее письмо.

– Зачем выходить в одиночку? Я уже собирался возвращаться. – Бан скрестил руки на груди. Он был обнажен и покрыт магическими царапинами, нарисованными грязью.

– Я редко когда нуждаюсь в одиночестве, а сегодняшний вечер идеально подходит для этого, – произнес Моримарос. Он в легком смущении провел рукой по стриженым волосам. – И я хотел бы поговорить с тобой наедине на конкретную тему, касающуюся этого письма. – Король размахивал им, и Лис Бан мог видеть голубой воск печати Лира, цеплявшийся за край бумаги.

Его кожа похолодела от ужаса, но Бан кивнул, поскольку это был его долг перед королем, его командиром, и не важно, что еще могло случиться с каждым из них.

Лис шагнул в воду и нырнул, позволяя воде объять все его тело. Он не чувствовал ни умиротворения, ни прохладного покоя, когда вода смыла грязь, пощекотала спину и колени. Нет, Лис Бан ощущал лишь рев подавленных воспоминаний: сжатые кулаки и пренебрежительные слова; отвесные пики, бьющиеся волны и вой, мощный ветер, мучительный сладкий смех и черные глаза с короткими, завитыми ресницами; крошечные радужные жучки.

Бан, незаконнорожденный Эрригал, очищал кожу и крутился волчком – раз, два, три. Затем встал, вытер лицо, выплюнул воду и потряс головой, как собака.