Короли Кипра в эпоху крестовых походов

Многие хронисты, да и многие современные историки, склонны обвинять во всех несчастьях Иерусалимского королевства именно Ги де Лузиньяна, называя его хвастливым, неудачливым и бесхарактерным[55]. Гильом Тирский упрекает его в том, что он взял на себя слишком много и не соразмерил своих сил с тяжестью бремени. Он видит в Ги всего лишь ловкого интригана, якобы обещавшего баронам уступить несколько городов за то, чтобы они подали за него голоса и возвели на иерусалимский трон. Он, по мнению хрониста, был лишен мужества, мудрости и утомлял весь мир своею крайнею дерзостью и самодовольством. Это стало понятно и королю Балдуину IV, который, сначала наделив его полномочиями, вскоре лишил его власти

[56]. По словам всех хронистов, это был человек простоватый, неискусный и лишенный всякого опыта. Если бы не его красота и изящные манеры, он никогда не стал бы королем; и это, по видимости, соответствует действительности. Столь негативное отношение к нему повлекла горечь утраты святого Иерусалима в 1187 г. В проигранной битве при Хаттине и в потере Иерусалима единодушно, но не совсем справедливо, обвиняли именно Ги де Лузиньяна. Сложный клубок интриг и противоречий, существовавший между патриархом Иерусалимском, Великими магистрами орденов тамплиеров и госпитальеров, графом Триполи и другими баронами королевства, сделал невозможным единое командование и воспрепятствовал слаженности действий армии крестоносцев против дисциплинированной армии Саладина[57]

. Несомненно, Ги не был выдающимся политиком и полководцем. Но нельзя отказать ему в инициативности, храбрости и даже благородстве. Он был взят в плен Саладином и им же освобожден в конце лета 1188 г. Обретя свободу, Ги пытается собрать новую армию и начинает бороться за восстановление королевства еще до прибытия на Восток участников Третьего крестового похода (1189–1192), провозглашенного в Европе. По прибытии крестоносцев из Европы Ги присоединился к войску английского короля Ричарда Львиное Сердце, который станет его сеньором, и участвовал в осаде и отвоевании Акры (13 июля 1191 г.), а также других территорий, захваченных Саладином. Однако ему не удалось сохранить корону Иерусалима, да она и не могла у него остаться после смерти жены Сибиллы и двух дочерей, рожденных от этого брака, — законных представителей Арден-Анжуйской династии. Ги был последним латинским королем, коронованным в Иерусалиме. Но он получил корону как консорт, и без согласования с женой не имел права подписывать ни один документ. После ее смерти положение Ги де Лузиньяна как короля оказалось весьма шатким. Корона была перехвачена Конрадом Монферратским, женившимся на младшей сестре Сибиллы Изабелле, к которой перешли династические права на корону после смерти дочерей Ги и Сибиллы[58]. Ги де Лузиньян был вынужден ретироваться на Кипр, где ему было суждено стать основателем нового королевства и родоначальником новой королевской династии. Свой же титул графа Яффы он передал младшему брату Жоффруа, который в свою очередь в 1193 г., когда решил вернуться во Францию, уступил его старшему брату Амори

[59].

Ги де Лузиньян купил остров у братьев-тамплиеров, которые незадолго до того получили его от Ричарда Львиное Сердце, а потом запросили с Ги весьма значительную сумму — 100 тыс. золотых безантов (почти полтонны золота в монете). Таких денег у Ги не было, и он решил обратиться за помощью к западноевропейским государствам. Самую заметную военную и финансовую помощь ему оказали генуэзцы. Эта поддержка позволила ему укрепиться на острове, привлечь к себе сторонников и подавить сопротивление местного населения. Генуэзцы, в силу этого также заложили основы для процветания собственной торговли на Кипре и надолго оттеснили на второй план всех своих конкурентов, прежде всего венецианцев. Задумавшись об устройстве новообретенных земель, Ги де Лузиньян одновременно направляет посольства во Францию, Англию, Каталонию с приглашением европейским рыцарям поддержать начинание, за что, как сказано в кипрской хронике Леонтия Махеры, он гарантировал вновь прибывшим «серебро, золото, наследство им и их сыновьям». Тогда же Ги де Лузиньян признает себя вассалом французского короля Филиппа II Августа (1165–1223)[60]

, вероятно, также в обмен на военную или финансовую помощь. Привилегии получили, естественно, и сторонники Ги, прибывшие с ним на остров из Палестины[61], Еще одним, пожалуй, самым мудрым шагом Ги оказались переговоры с Египтом, в результате которых ему удалось отвести угрозу нападения на остров со стороны самого грозного мусульманского соседа. Однако, став в 1192 г. реальным правителем Кипра, земли, которой приросла его иерусалимская корона, он не мыслил Кипр как отдельное королевство и до конца дней своих продолжал считать себя королем Иерусалимским. Несмотря на это, и справедливо, почти все средневековые авторы смело называют его первым королем Кипрского государства. В августе 1194 г. Ги де Лузиньян умер и был похоронен братьями-тамплиерами в Никосии.