Корона из золотых костей

– Если бы я был способен на то, что делает она, я бы вывел это чернилами у себя на коже.

– В самом деле, – сухо ответила я, – это уже чрезмерно.

– Но, как ты уже знаешь, я во всем люблю чрезмерность.

В его голосе звучала изысканная чувственность.

Мои щеки залил румянец, а внизу живота вспыхнул коварный жар. Я сразу подумала о том, чем мы занимались прошлой ночью на пляже. Это было… чрезмерно.

Кастил ухмыльнулся.

Его отец прочистил горло.

– Ты всегда была способна на то, что сделала с ребенком?

Оторвав взгляд от Кастила и выбросив из головы неуместные мысли, я ответила:

– Нет, не всегда. – Я кратко изложила историю развития моих способностей. – Они менялись еще до того, как я вознеслась.

– Я решил, что это связано с Отбором, – заметил Кастил.

– Отбор может объяснить изменения, – согласилась его мать.

– И это было до Вознесения? Я не знаю других полукровок, которые проходили бы через Отбор. – Его отец вперил в меня пристальный взгляд. – А также других Вознесшихся смертных с атлантианской кровью, которые проходили через Отбор и не становились вампирами. Но я не знаю и других ныне живущих полукровок, происходящих от богов.

– Я тоже. – Я поморщилась. – Ясно, что не знаю. Боги!

От Кастила потянуло весельем. Как ни удивительно, от его отца тоже. На лице короля появилась слабая усмешка, а Кастил сказал:

– Ты упомянул, что не знаешь других ныне живущих. Ты имел в виду, что раньше были такие, как она?

Мне хотелось влепить себе пощечину за то, что мне самой не пришло такое в голову.

Королева кивнула.

– Не часто, но бывало, что божества заводили детей с атлантианцами или смертными. В таких случаях итер божества проявлялся в ребенке. И, конечно, проявлялся сильнее, если другой родитель был атлантианцем.

– А дети от смертных? – спросила я, испытывая сильнейшее желание услышать ответ. – Они все равно были смертными?

Она кивнула и взяла со стола белую чашечку.

– Насколько помню, они быстрее большинства смертных исцелялись от ран и редко болели. – Она отпила кофе и посмотрела на мужа.

Я в самом деле быстро выздоравливала и редко болела.

– Но они оставались смертными, – продолжала Элоана. – Старели так же, как и другие. Может, жили бы немного дольше, если бы не их потребность гоняться за смертью.

– Что ты имеешь в виду? – спросил Кастил.

– Носители крови богов часто были воинами – теми, кто останавливал битву, а порой теми, кто затевал, – объяснил король. – Это были самые смелые мужчины и женщины, которых я знал. Они сражались в окопах вместе с атлантианскими солдатами. Большинство, если не все, погибли в войне, либо их брали в плен Вознесшиеся, как только понимали, что за кровь в них течет.

Мне стало нехорошо. Их ждала не менее ужасная участь, чем та, что выпала Кастилу и его брату. Ими либо кормились, либо использовали для создания новых Вознесшихся. Я скривила губы и покачала головой.

– Боги. – Я с усилием сглотнула, а Кастил сжал мою руку. – Давно ли Вознесшиеся поступают так?

– Так давно, как существуют, – ответил король, и я вздрогнула. – Они совершали чудовищные преступления против атлантианцев, смертных и богов.

Ничего из сказанного им не было преувеличением.

– Но дело в том, – продолжал его отец, положив локоть на кресло, – что даже дети божеств и атлантианцев не имели таких сильных способностей, какие есть у тебя. На то, что ты сделала в Покоях, не способны даже самые сильные первичные атлантианцы. – Он провел пальцем по подбородку, переводя взгляд с Кастила на меня. – Ты спрашивала меня в храме Сэйона, могу ли я объяснить, что с тобой произошло, когда Кастил тебя вознес.

– И ты сказал, что не знаешь, – вставил Кастил.

– Это была не совсем ложь. – Он взглянул на жену и опять повернулся к сыну. – Прошлое, о котором говорила твоя мать, играет определенную роль в том, кем она стала. Но не объясняет всего.

Моего затылка коснулись ледяные пальцы тревоги, и по спине пробежала дрожь.

– А твои родители? – спросила мать Кастила, слегка подавшись вперед. – Ты полагаешь, оба были смертными?

– Да. – Мои плечи напряглись. – Но теперь не уверена. Даже не знаю, были ли они мне родными.

Она сглотнула.

– И у тебя есть брат?

Аластир хорошо их проинформировал.

– Да. Он на два года старше меня.

– И он вознесся?

Я скованно кивнула. Она сцепила руки на коленях.

– Ты в этом уверена?

– Его видят только по ночам, – подтвердил Кастил. – Помимо этого других способов узнать нет. Но его видели много раз. Не думаю, что его держат ради крови – так, как намеревались использовать Пенеллаф.

Я знала, о чем думали его родители. Либо у нас с Йеном один общий родитель либо он вообще мне не родной. Если и так, мне безразлично. Он все равно мой брат. Как и родители, отдавшие жизни, чтобы нас защитить, всегда будут единственными мамой и папой, которых я знала.

– Полагаю, мы можем ответить на некоторые твои вопросы, – объявила мать Кастила, быстро переглянувшись с мужем.

Кастил стиснул мою руку, а я произнесла:

– Аластир говорил, что такие же способности, что и у меня, были у…

– Малека? – перебила королева Элоана, и ее печаль заполнила комнату. – Да. Такие же. Он говорил правду.