Корона из золотых костей

– Других божеств нет. В свое правление Малек убил последних. Но дело не только в этом. – Он перевел взгляд на меня. – Ты похожа на него. Слишком сильно похожа, чтобы вас разделяло несколько поколений.

Я открыла рот, но не знала что сказать.

– А то, что ты сделала вчера для ребенка, – сказала мать Кастила. – Как мы слышали, девочка пострадала слишком сильно, чтобы ее можно было исцелить. Малек был на такое способен.

– Но редко делал? – спросила я, вспомнив, что говорил Аластир.

Она кивнула.

– Делал, когда был моложе и не успел ожесточиться и устать от жизни и смерти. – Она сделала еще глоток, почти опустошив стакан. – Он спас мне жизнь. Так мы и познакомились.

Ее горло дернулось – она сглотнула. Я посмотрела на Кастила, не уверенная, что он об этом знал.

– Другие божества этого не умели, – продолжала она. – Только те, в ком текла кровь Никтоса. А таким был только Малек. Внук Никтоса. Вот почему он был так силен. Отчасти это объясняет, почему ты так сильна, ведь Никтос твой прадедушка.

– Кроме того, Малек был самым старым божеством. – Отец Кастила наклонился вперед, потирая ладонью правое колено. – Остальные были детьми правнуков, рожденных от богов.

Значит, если у нас с Кастилом родятся дети, они будут… как божества, которые когда-то правили Атлантией. Может, чуть слабее, учитывая, что Кастил первичный, но… все равно сильными.

Сейчас я даже думать об этом не могла.

– Но у Никтоса было двое детей, – сказала я, вспомнив изображение двух больших серых кошек. – У них был только один ребенок?

Она кивнула.

– Я по-прежнему не понимаю, как Малек мог стать ее отцом, – заявил Киеран, и я была с ним согласна.

– Где погребен Малек? – поинтересовался Кастил.

Его мать подошла к мужу.

– Не знаю, как эта местность называется сейчас, с тех пор страна сильно изменилась. Но найти его нетрудно. На земле, где он погребен, растут деревья цвета крови, подобные тому, что выросло в Покоях Никтоса, и тем, что теперь распространились по горам Скотос.

Я ахнула.

– Кровавый лес за Масадонией.

Кастил взглянул на меня, потом на Киерана.

– Знаете, что меня всегда удивляло? Почему Кровавая Корона отправила тебя в Масадонию, хотя в столице тебе было бы гораздо безопаснее.

Меня это тоже удивляло.

– Ее кровь была бы слишком большим соблазном для Вознесшихся, поэтому ее отвезли к тем, кому корона доверяла, – ответил его отец, и меня затошнило.

– Решения Кровавой Короны вызывают у меня сильные сомнения, – сказал Кастил, поглаживая мою ладонь. – Если они доверяли Тирманам, это говорит о поразительной неосведомленности.

– Но они никогда не кормились от меня, – возразила я. – Насколько я помню.

– Да, зато они над тобой измывались, – сурово напомнил он. – На мой взгляд, разница небольшая.

– Мне жаль это слышать, – произнесла королева Элоана, опуская наполовину пустой стакан на столик рядом с диваном.

– Я… – Мой желудок запротестовал сильнее, когда мне кое-что пришло в голову. – Возможно ли, что Илеана или Джалара узнали, где погребен Малек?

Король Валин глубоко вздохнул, и я еще сильнее напряглась.

– Полагаю, возможно. Это единственное правдоподобное объяснение тому, как Малек оказался твоим отцом.

Я уставилась на них.

Пальцы Кастила замерли на моей руке.

– Ты намекаешь на то, что Вознесшиеся его подняли? Я никогда не слышал, чтобы они его упоминали.

– Им пришлось бы добраться до него прежде, чем он умер, – сказал его отец. – Но даже если ушло всего одно или два столетия на то, чтобы узнать, где он погребен, понадобилось бы очень много атлантианской крови, чтобы привести его в более-менее сознательное состояние. И даже тогда он был бы… не в своем уме. Сомневаюсь, что он оправился бы даже через сотни лет.

О боги.

Я прижала ладонь ко рту.

Этот намек был настолько ужасен, что я не могла говорить.

– Так когда вы заподозрили, что он восстал? – тихо спросил Кастил.

– Когда увидели ее в Покоях. Увидели то, о чем говорил нам Аластир, – ответила его мать. – Мы бы поговорили с тобой немедленно, но…

Но времени не было.

Во мне поднялась неуправляемая паника, мешая дышать. Я боролась с ней, а сердце бешено заколотилось в груди. Ничто из этого не меняло того, кем я была. Ничто из этого не меняло того, кем я стала. Это всего лишь имена и байки. Они – не я.

Дышать стало немного легче.

– Единственный способ узнать наверняка, восстал ли Малек, – это отправиться в Кровавый лес, – заявил Киеран. – А это практически невозможно, когда там рыщут Жаждущие и лес находится в глубине Солиса.

– И какой в этом смысл? – спросила я, взглянув на вольвена. – Это только подтвердит то, что мы уже знаем.

Чуть подумав, Киеран кивнул.

– А почему кровавые деревья? – спросила я родителей Кастила. – Почему они вырастают там, где пролилась моя кровь или где погребен Малек? Почему деревья в горах изменились?

– У деревьев Эйос когда-то была алая листва, – ответила королева Элоана. – Когда Атлантией правили божества. Они стали золотыми после свержения Малека.