Корона из золотых костей

– Мне просто… любопытно, почему ты выбрал только Киерана и Делано в облике вольвенов и Вонетту с Новой. – Мои щеки потеплели, когда я перевела взгляд с одной девушки на другую. – Я не сомневаюсь в вашем мастерстве. Знаю, что вы обе очень умелые, так что, пожалуйста, не воспринимайте мой вопрос как сомнение в вас. Я лишь пытаюсь понять стратегию.

Я сказала правду. Мне было интересно, почему Кастил идет к Вознесшимся без всех вольвенов и всех вооруженных солдат, которые у нас есть.

– По двум причинам, – начал Кастил, а я открыла чутье и с облегчением обнаружила, что от Новы и Вонетты не исходит ни гнева, ни раздражения. – Им не нужно знать, насколько хорошо мы организованы. Чем меньше они увидят, тем лучше. Это даст нам элемент неожиданности, если потребуется.

Я кивнула.

– Это разумно.

– И, как ты знаешь, ни Вознесшиеся, ни жители Солиса не ожидают, что женщины могут быть так же искусны в бою, как мужчины. Это так крепко засело у них в головах, что даже те, кто слышал о боевых умениях Хранительниц, не увидят в них угрозы.

Мне следовало самой сообразить.

– Придерживаться таких убеждений – прискорбная ошибка.

– И мы воспользуемся этой ошибкой, – заявила Нова.

Я надеялась, что Хранительница больше не считает, будто я буду отвлекать или ослаблять Кастила.

– Спасибо за объяснение. – Я взяла эту информацию на заметку.

Кастил посмотрел на меня.

– Ты готова?

Сделав неглубокий вдох, я кивнула, потому что должна бы, хотя на самом деле не была готова.

– Да.

– Твое обещание. – Он шагнул ко мне ближе и опустил подбородок. – Не забывай его.

– Не забыла, – прошептала я.

Вольвенский кинжал на бедре вдруг стал тяжелым. Если Йен превратился в то, чего я боялась, будет практически невозможно уйти от него, не зная, когда мне еще подвернется возможность.

– Ты можешь, – сказал Кастил.

Поцеловав меня в лоб, взял за руку и повернулся к мужчинам у ворот. После его кивка тяжелые ворота со стоном открылись, скрежеща по камню.

По обе стороны дороги горели факелы, бросая жутковатое свечение на багровый экипаж без окон, на боку которого красовалась эмблема: круг, пронзенный стрелой. Королевский герб.

Йен путешествовал в экипаже Кровавой Короны. К горлу подступила тошнота.

Рядом с запряженными в экипаж лошадьми стояли два гвардейца в черной броне и черных накидках. Еще двое застыли у закрытой двери, крепко сжимая мечи. На этих рыцарях были новые детали облачения. Шлемы, украшенные плюмажами из конского волоса, отливали красным в лунном свете. Верхнюю часть лиц закрывали красные маски с прорезями для глаз, скрывающие черты. Они напоминали маски, которые носят на Ритуале.

– Маски, – прошептала за нашими спинами Вонетта. – Интересный выбор.

– Вознесшиеся любят эффектность во всем, – заметил Кастил, и он был прав.

Мое сердце колотилось как бешеное. Кастил переплел свои пальцы с моими, и мы двинулись вперед, сопровождаемые сзади Киераном с Делано, а по бокам – Вонеттой и Новой.

Под сапогами хрустел гравий. Я ничего не чувствовала от королевских рыцарей. Мы остановились в нескольких футах от экипажа. Рыцари, давшие обет молчания, не проронили ни слова. По крайней мере эти. Те же, что приезжали в Новое Пристанище, много чего болтали.

Кастил заговорил первым. В его тоне сквозило безразличие:

– Нас звали. Мы пришли.

Минуло мгновение тишины, затем из экипажа послышался негромкий стук. У меня перехватило дыхание, а один из рыцарей открыл дверь.

Время словно замедлилось. Из экипажа высунулась покрытая плащом рука, и бледная кисть взялась за дверь. Мое сердце остановилось. Из экипажа вылезла длинная худощавая фигура и ступила на дорогу. Черный плащ упал вокруг ног, одетых в темные брюки. Из складок плаща показалась белая рубашка. Я не дышала, когда фигура повернулась ко мне и я подняла взгляд. Волосы в свете факелов отливают красно-коричневым. Красивое овальное лицо и гладкая челюсть. Полные губы не изогнуты в мальчишеской улыбке, как я помнила, а сжаты в тонкую линию.

Йен.

О боги, это был мой брат. Но, переведя взгляд, я увидела его глаза, которые раньше часто меняли цвет от карего до зеленого в зависимости от освещения. Теперь они казались бездонными и непроглядно-черными.

Глаза Вознесшегося.

Он ничего не говорил, только смотрел на меня с абсолютно непроницаемым выражением лица, и напряженное молчание протянулось между нами, как разверзшаяся пропасть.

Я ощутила, как в моей груди растет трещина. Мои руки обмякли, но Кастил только сильнее сжал мою ладонь, напоминая, что я не одна, что он верит – я выдержу, потому что могу. Я заставила себя набрать воздух в легкие.

«Я могу».

Я подняла подбородок и услышала свой голос.

– Йен.

Он моргнул, и вокруг его рта что-то дернулось.

– Поппи, – произнес он.

Мое сердце слегка треснуло. Голос был мягким и легким, как воздух. Его голос. Уголки его губ слегка приподнялись в почти знакомой улыбке.

– Я так волновался.

Волновался? Правда?

– Со мной все хорошо, – сказала я, удивившись, как ровно звучит мой голос. – А с тобой? С тобой – нет.

Он склонил голову набок.

– Со мной более чем все хорошо, Поппи. Это же не меня захватил Темный и держит в заложниках…