Корона из золотых костей

Я не сознавала, что все еще сжимаю вольвенский кинжал, пока Кастил не разжал молча мои пальцы и не сунул кинжал в ножны, висящие у него на бедре.

– Спасибо, – прошептала я.

Он перевел взгляд на меня. Его глаза блеснули оттенком топаза. Мне показалось, он хочет заговорить, но он промолчал. Из кустов и деревьев показались вольвены. Их было много – некоторые большие, другие маленькие, едва крупнее Беккета. У меня сжалось сердце. Они побежали рядом с нами, навострив уши.

Я не могла не думать о том, что они сделали с Аластиром и остальными – у меня до сих пор стоял в ушах хруст костей и звук разрываемой плоти. Эта ночь запомнится мне надолго. Интересно, не расстроится ли у них после этого пищеварение?

Однако спрашивать я не стала, решив, что это неприличный вопрос.

Но сейчас я была больше сосредоточена на том, как переставлять ноги. Каждый шаг забирал энергию, которая у меня быстро заканчивалась. Утомление могли вызвать нехватка сна, когда мы во второй раз переваливали через горы Скотос, недостаток отдыха после первого путешествия или все, что случилось с того момента, как я прибыла в Атлантию. Все это могло подействовать в совокупности. Кастил, должно быть, оказался так же измотан, как и я. Была и хорошая новость: я опять попала под солнечные лучи, но моя кожа не начала разлагаться и с ней не случилось ничего плохого.

Это представлялось очевидным плюсом.

– Держишься? – негромко спросил Кастил, когда мы подошли к Сетти.

Шерсть коня блестела в лучах утреннего солнца, как оникс. Он щипал траву.

Я кивнула, думая, что вряд ли такого возвращения домой хотел Кастил. Как долго он не виделся с родителями? Годы. И вот какой оказалась встреча – с нападением на него, меня и возможным разладом в отношениях с отцом.

Мне на грудь словно лег тяжелый камень. Одна из Хранительниц подвела к нам Сетти. Я подняла голову, глядя на горы Скотос, и увидела блестящий красный полог.

Пейзажи Атлантии навсегда изменились, но что это означало?

– Поппи? – тихо позвал Кастил.

Поняв, что он ждет меня, я оторвала взгляд от гор и схватилась за седло Сетти. Я не знала, достаточно ли у меня сил, чтобы вскочить на него, как я это сделала у охотничьей хижины. Меня поднял Кастил и быстро взобрался сам.

Киеран присоединился к нам, приняв облик смертного и облачившись в одежду, которую вез Нейлл. Он теперь ехал верхом, и я видела тени у него под глазами. Мы все устали, поэтому неудивительно, что следовали из храма молча. Вольвены сопровождали нас, но я не видела Эмиля и Нейлла и нигде не заметила Квентина.

Некоторое время мы лавировали между утесов, а потом выехали на поле розовых и голубых цветов. Я взглянула на деревья на другом краю поля, но с дороги Покои Никтоса не были видны. Интересно, в каком теперь состоянии этот храм? Со вздохом я посмотрела вперед. Сердце замерло при виде Столпов Атлантии. Колонны из мрамора и известняка возносились так высоко, что почти терялись в облаках. На камне были вырезаны письмена на незнакомом мне языке. Это место отдохновения Теона, бога согласия и войны, и его сестры Лейлы, богини мира и возмездия. Колонны соединялись со стеной, такой же высокой, как Вал, окружающий столицу Солиса. Стена тянулась и терялась вдали.

Дом.

Я чувствовала себя дома. Это подтверждал трепет в груди. Ощущение того, что все правильно. Я оглянулась на Кастила, чтобы сказать ему это, но уловила закипающий в нем гнев, наполнивший мой рот кислотой. А его беспокойство ощущалось в горле как густые сливки.

– Я в порядке, – сказала я.

– Мне бы хотелось, чтобы ты перестала это повторять. – Он крепче сжал поводья. – Ты не в порядке.

– Мне бы тоже хотелось не повторять, – настаивала я.

– Ты устала. – Кастил некрепко обвил рукой мою талию. – Ты через многое прошла. Ты никак не можешь быть в порядке.

Я уставилась на его руку, сжимающую поводья. Порой гадала, не мог ли он чувствовать мои эмоции или читать мысли. Конечно, он не мог, но изучил меня лучше, чем те, кто знал меня годами. Поразительно, что ему это удалось за такое короткое время. Но сейчас я почти желала, чтобы он меня не знал. Я сморгнула подступившие к глазам горячие беспричинные слезы. Не понимаю, почему вдруг так расчувствовалась, но мне не хотелось, чтобы его это тяготило. Я потянулась к нему, но остановилась и уронила руку на колени.

– Прости, – прошептала я.

– За что?

Я с усилием сглотнула и подняла взгляд, смотря в спину Киерана.

– Просто… за все.

Кастил напрягся.

– Ты серьезно?

– Да?

– За какое именно «все» ты извиняешься?

Вряд ли будет достаточно повторить это слово.

– Я думала о том, что ты несколько лет не видел родителей, и твое возвращение домой должно было пройти хорошо – счастливо. А вместо этого случилось все это. И Аластир… – Я покачала головой. – Ты знал его гораздо дольше, чем я. Его предательство должно было тебя расстроить. И еще я думала о Покоях Никтоса и насколько сильно они повреждены. Готова поспорить, что храм стоял тысячи лет. А потом пришла я и…

– Поппи, позволь прервать тебя. С одной стороны, мне хочется рассмеяться…

– Мне тоже, – вставил Киеран.

Я прищурилась на вольвена.