Корона из золотых костей

– Я бы выбрал другой путь к дому Джаспера, если бы было возможно, – сказал мне Кастил, понизив голос.

Мы свернули на дорогу, где здания устремлялись к облакам, а из-за домов начали показываться кристально-чистые воды моря Сэйона. Я и забыла о предложении, которое Джаспер сделал в Покоях Никтоса. Значит, Кастил ехал к нему, а не к родителям.

– Но это был наименее людный путь, – добавил он.

Так это наименее людная территория? Здесь же… боги, здесь, должно быть, тысячи людей: на улицах, в окнах, на опутанных плющом балконах и террасах.

– Знаю, что это чересчур, – продолжал он. – Прости, что не удалось это отложить на время.

Я потянулась к его руке, легко лежащей на моем боку. На этот раз я не остановилась, а положила руку поверх его и пожала.

Кастил повернул ладонь и вернул мне этот жест. Мы не стали расцеплять руки.

Мне хотелось отвернуться, не позволять себе ощутить эмоции людей, но это была бы трусость. Я позволила чутью оставаться открытым и потянуться настолько, чтобы уловить самые слабые отголоски эмоций на случай, если я потеряю контроль… над тем, на что способна. Из-за бешено колотящегося сердца и разбегающихся мыслей было трудно сосредоточиться, но спустя несколько мгновений я ощутила от жителей Атлантии… терпкость замешательства и легкий, свежий вкус любопытства.

Никакого страха.

Никакой ненависти.

Только любопытство и замешательство. Я этого не ожидала. Не после храма. Я прислонилась к Кастилу и приникла головой к его груди. Эмоции толпы могли измениться, когда люди узнают, что я сделала и чем могу или не могу оказаться. Но сейчас я решила об этом не беспокоиться. Я хотела прикрыть глаза, но мое внимание привлекла темно-синяя ткань.

На балконе высокого здания стояла женщина с белыми волосами. Ветер трепал ее синее платье. Вцепившись в черные перила, она медленно опускалась на одно колено и прижимала кулак к худой груди. Она склонила голову, и ветер растрепал ее снежно-белые волосы. На другом балконе старик с седыми волосами, заплетенными в длинную толстую косу, сделал то же самое. А на тротуаре…

Мужчины и женщины, чьи кожа и тела носили признаки возраста, опускались на колени среди тех, кто оставался стоять.

– Льесса! – воскликнул мужчина, ударив ладонью по земле, отчего я вздрогнула. – Мейя льесса!

Сетти запрокинул назад голову, когда из одного дома выскочили двое детей – один не старше пяти лет. Их каштановые волосы развевались на ветру. Один из них обернулся сразу – из его кожи пробился полосатый коричнево-белый мех, и он упал вперед. Крошечный вольвен начал лаять и подпрыгивать, хлопая ушами. Второй ребенок, примерно на год старше, побежал рядом со щенком.

Кастил крепче сжал поводья Сетти, когда малыш закричал:

– Льесса! Льесса!

Льесса. Я слышала это слово, когда мне снился кошмар в горах Скотос, – его произнес голос Делано. Он сказал эти же слова. Или мне приснилось, что сказал.

Малыша схватил ребенок постарше и погнался за тем, который обернулся в вольвена. На тротуаре и на балконах появились молодые мужчины и женщины с младенцами на руках и опустились на колени. От остальных ледяными волнами катилось изумление, а возгласы «Льесса!» становились все громче.

– Что это значит? – спросила я Кастила.

Еще один малыш обратился в маленькое пушистое существо, которое оттеснил обратно на тротуар следующий за нами большой вольвен. Маленькая девочка или мальчик щелкнул зубами и принялся гоняться за собственным хвостом.

– Льесса? – уточнила я.

– Это на старом атлантианском. На языке богов. – Голос Кастила был взволнованным. Он прочистил горло и опять сжал мою руку. – Мейя льесса. Это означает «моя королева».

Глава 15

Дом Джаспера стоял на утесе, с которого открывался вид на море и значительную часть города. Выше возносился только роскошный дворец на соседнем утесе – как я предположила, резиденция короля с королевой. Я понятия не имела, приехали ли они в Бухту Сэйона и слышали ли приветственные крики.

Мейя льесса.

Моя королева.

Это была одна из трех тем, на которых мне удавалось не зацикливаться после того, как я проснулась в охотничьей хижине. Королева. Я не могла об этом размышлять и даже не пыталась. По крайней мере пока не искупаюсь, не высплюсь и не поем хоть немного. Поэтому я лишь рассматривала стебли белых и фиолетовых цветов, свисающих из плетеных корзин, которые украшали стены внутреннего двора.

Когда мы приблизились к конюшням, мое внимание переключилось на центр двора. Там журчала и плескалась вода многоярусного фонтана, высеченного из камня полночного цвета, который отражал свет еще сильнее, чем камни, из которых возводили храмы в Солисе.

Из одной конюшни выскочил мужчина в коричневых штанах и свободной белой рубахе. Он перевел взгляд с Джаспера и Киерана на Кастила и в нем вспыхнуло удивление. Он низко поклонился.

– Ваше высочество.

– Харлан, – сказал Кастил. – Знаю, ты довольно давно меня не видел, но не стоит ко мне так обращаться.