Корона мечей

– У Каддара, наверно, есть точно такой же кубик, – сказала Белинда. – И женщина, способная работать с ним.

– Айз Седай? – В голосе Риэль явственно слышалось отвращение. – Будь у него даже десять Айз Седай, пусть все приходят. Мы поступим с ними, как они заслуживают.

Мейра рассмеялась – коротко и сухо, под стать обычному выражению ее узкого лица:

– Думаю, ты и сама уже почти веришь, что это они убили Дизэйн.

– Попридержи язык! – гневно воскликнула Риэль.

– Да, – забеспокоилась Сомерин. – Нельзя произносить такие неосторожные слова. Мало ли кто их услышит?

Тион рассмеялась – отрывисто, издевательски:

– Вас тут столько, а вы боитесь одного мокроземца.

Эти слова заставили, конечно, Сомерин прикусить язык, и Модарру тоже, но Мейра не смолчала, и, не будь она Хранительницей Мудрости, можно было бы сказать, что слова ее звучат вызывающе, даже грубо. И Аларис не осталась в долгу, и Белинда…

Их вздорные пререкания безумно раздражали Севанну, хотя это все же лучше, чем сговор у нее за спиной. Однако не по этой причине она резко вскинула руку, призывая к молчанию. Риэль сердито взглянула на нее, открыла было рот и… И в этот момент все услышали то, что Севанна уже различила раньше. Шелест мертвых листьев среди деревьев. Никто из Айил не поднял бы такой шум, даже если бы и подошел без приглашения к Хранительницам Мудрости, а никакой зверь не стал бы приближаться к людям. На сей раз Севанна поднялась вместе со всеми.

Показались две фигуры: мужчина и женщина. Они шли, так громко шурша листьями, что разбудили бы и камень. Подойдя совсем близко к полянке, оба остановились, и мужчина, слегка наклонив голову, что-то сказал женщине. Это был Каддар, в темном, почти черном кафтане с кружевами у ворота и на запястьях. Хорошо хоть, что он без меча. Казалось, они спорили. Севанна напрягла слух, пытаясь уловить хотя бы отдельные слова, но до нее не долетало ни звука. Каддар был почти на голову выше Модарры – высокий для мокроземца и даже для Айил, – и голова женщины едва достигала его груди. Она была смуглая, темноволосая, как и он, и такая красивая, что Севанна поджала губы. В платье из блестящего красного шелка, такого покроя, что выставляло напоказ больше округлой груди, чем у Сомерин.

Сомерин, будто Севанна, подумав о ней, окликнула ее, придвинулась поближе.

– У женщины есть дар, – прошептала Хранительница Мудрости, не сводя взгляда с приближающейся парочки. – Она сплетает барьер. – Поджав губы, Сомерин с явной неохотой добавила: – Она сильна. Очень сильна.

Произнеси эти слова кто-то другой, в них еще можно было бы усомниться. Севанна никогда не понимала, почему Хранительницы Мудрости придавали столь мало значения способностям во владении Силой, хотя и радовалась этому в глубине души, ведь сама-то она такой способностью не обладала. Но Сомерин гордилась тем, что ей пока не довелось встретить женщину столь же сильную, как она сама. Судя по тону Сомерин, можно было предположить, что эта женщина оказалась гораздо сильнее.

Сейчас, однако, Севанну мало волновало, в состоянии ли эта женщина двигать горы или способна лишь зажечь свечу. Айз Седай, скорее всего. Хотя и не похожа на них, насколько видела по ее лицу Севанна. Гораздо важнее то, что Каддар способен использовать тер'ангриал. И то, что он смог найти их и явиться сюда. Очень вовремя, очень быстро. Возможности расширялись, и надежда возрастала. Однако кто из них верховодит, он или она?

– Перестаньте направлять в кубик, – приказала Севанна. Кто знает, вдруг он все еще слышит их разговор через него?

Риэль бросила на нее взгляд, в котором сквозило сожаление:

– Сомерин уже перестала, Севанна.

Ничто не могло испортить ей настроения. Она улыбнулась:

– Очень хорошо. Помните, что я говорила. Разговор поведу я, не вмешивайтесь.

Большинство из них кивнули; Риэль фыркнула. Севанна по-прежнему улыбалась. Хранительницу Мудрости нельзя сделать гай'шайн, но уже отброшено в сторону так много устаревших обычаев – кто знает, может, и с этим произойдет то же самое?

Каддар и его спутница снова двинулись вперед, и Сомерин прошептала:

– Она все еще удерживает Силу.

– Сядь рядом со мной, – нетерпеливо сказала Севанна. – Дотронься до моей ноги, если она будет направлять.

Ее ужасно раздражало, что приходится обращаться за помощью. Но она должна знать.

Севанна села, подогнув под себя ноги; и остальные сделали то же, оставив место для Каддара и его спутницы. Сомерин расположилась так близко, что почти касалась коленями Севанны. Севанна пожалела, что у нее нет кресла.

– Я вижу тебя, Каддар, – вежливо, несмотря на нанесенное им ей оскорбление, сказала она. – Садитесь, ты и твоя женщина.