Корона скифа (сборник)

— Вы бы старика Фаддея Герасимовича выпустили, это мой приютский воспитатель, он инвалид японской войны. Он ко мне в Совет за помощью пришел, корову у него свели. Ну, его вместе со мной и забрали.

— Ладно! Я пошлю нарочного с приказом. Пошли!

Криворученко отпер ключом в стене маленькую дверцу, и потянул за собой Колю. За дверью обнаружился другой коридор, низкий, в рост человека, и узкий. Алексей Криворученко запер за собой дверь и сказал:

— Этим коридором я тебя выведу из дома заточения в Дом Свободы, то есть в бывший губернаторский дом. Губернатор мог проникать по специальным подземным ходам и в следственный замок, и в Троицкий собор. Когда он появлялся в Троицком соборе в морозный день без пальто, прихожане удивлялись. Откуда он взялся? Никто не видел, чтобы он входил в соборную дверь.

Ну, мы, атеисты, в собор не ходим. А вот следственный замок навещать приходится. Когда революция победит окончательно, и в этом подземном ходе надобность отпадет. Мы тогда засыплем все подземные ходы окончательно. И люди будут ходить только по земле, и будут парить над ней на крыльях, как птицы. Счастливые, смелые, свободные!

Они шли по тайному ходу, пол которого был вымощен гранитом, а стены и своды была выложены из кирпича. Криворученко нажимал пружину фонаря под названием «Летучая мышь». Фонарь таинственно жужжал, и пятно света мерцало, то увеличиваясь, то уменьшаясь.

Коля думал: кто же прав? Действительно, разве можно построить в одиночку такой дворец, как у Смирнова? Но зачем же его цепями — к стене? Что-то тут — не так. Добрее надо быть. И опять же Григорий Николаевич… Он о свободе для сибиряков радеет. Почему Криворученко этого не понимает? Он же сам сибиряк? Надо будет в этом во всем разобраться, кого-то еще спросить такого… Но кого?…

Алена-Элеонора — девственница

На Никитинской в доме Безхадорнова великий ясновидящий предсказатель и знахарь Ашурбанипал Данилович вместе с девственницей Элеонорой принимал делегацию женщин. Они вошли, и в комнате пахнуло дорогими французскими духами. Женщины были в шляпах с вуальками, держались просто и достоинством, и видно было, что знают себе цену. Они внимательно осмотрели приемную Ашурбанипала. По стенам были развешаны знаки зодиака и большие стеклянные шары неизвестного назначения. В глазницах человеческого черепа, который лежал на комоде, полыхал огонь. Окна были зашторены и в комнате было сумрачно, несмотря весну.

Старшая из женщин осмотрела стул, вынула из сумочки платок, отерла им сиденье стула, присела на краешек:

— Ашурбанипал, если не ошибаюсь, был каким-то царем? Вы, вероятно, его родственник?

— Все люди на Земле — родственники, — отвечал Ашурбанипал Данилович, — если вы не верите в меня, то для чего же вы пришли?

— Утопающий хватается за соломинку, — отвечала она. — Сейчас газеты пестрят объявлениями об услугах различных кудесников, мы выбрали вас за ваш удивительный псевдоним.

— Псидоном? Да слышал я такое городское словечко, означает оно кличку, — отвечал Ашурбанипал Данилович. — Но вы это совершенно напрасно. Меня обидеть невозможно. Вы еще не успели что-то подумать, а я уже знаю, что вы подумаете. У меня это — не кличка. Мое имя меняется каждый месяц. Как буду я прозываться в следующем месяце, мне внушает некто свыше. И я знаю, что вы сейчас думаете. Вы решили, что меняя имена, я скрываюсь от полиции, ее теперь кличут милицией, хотя хрен редьки не слаще. Нет я не скрываюсь. Я ставлю перед домом невидимую черту и не один человек, желающий мне зла, не переступит ее.

— Вот как? — сказала собеседница. А это ваше украшение на комоде, в его глазницы вставлены свечки? И ваша Элеонора, действительно, имеет справку от Курлова?

— Справка вон она — висит в рамочке на стенке. А в черепе горят не свечи, это холодный огонь сторонний, не тутошний. Суньте в него палец и полюбопытствуйте.

— Стану я палец марать! — капризно сказала визитерша. — Так вы с Элеонорой можете видеть на расстоянии?

— Я знаю, зачем вы пришли. Элеонора уже получила сигнал и передала его мне.

— Вот как? Откуда же берется сигнал? И зачем же мы пришли?

— Сигнал поступил от вас к ней, а от нее — ко мне. Вы пришли узнать, где же теперь находятся арестованные ваши мужья, самые богатые в Томске люди. Мы это можем узнать, но вы должны дать в аванс золотое кольцо, а после, как все проясним, — еще два золотых кольца. Бумажных денег не принимаем.

— Мы согласны дать вам три золотых кольца, но не раньше того, как услышим ваши сведения.

Ашурбанипал Данилович нахмурился и сказал:

— Элеонора! Напрягись!

Элеонора встала со стула, закрыла глаза, медленно переступая, поворачивалась слева направо. Потом вдруг замерла, словно во что-то вслушивалась.

Ашурбанипал положил руку на мертвый череп, огонь в глазницах засиял сильнее.