Коронавирус и другие инфекции: CoVарные реалии мировых эпидемий

Антитела, иначе называемые иммуноглобулинами, начали изучаться с 30-х годов прошлого века, а во второй половине его определение антител стало применяться при наблюдениях за животными, которые считались резервуарами опасных инфекционных заболеваний. Суть процесса заключалась в регулярном определении антител к данному заболеванию в крови отдельных «резервуаристов», пойманных в разных точках ареала их обитания. Если выяснится, что количество зараженных животных вдруг начало расти, то нужно срочно принимать противоэпидемические меры. Точнее, противоэпизоотические, потому что широкое распространение инфекционной болезни среди одного или многих видов животных на обширной территории, существенно превышающее обычно регистрируемый уровень заболеваемости, называется эпизоотией. По сути, эпизоотия представляет собой эпидемию среди животных, не переходящую на человека. Потому в ее названии слово demos – народ, заменено словом zoon – животное.

И что же выяснилось?

А выяснилось, что даже в годы, предшествующие очередной эпизоотии, антитела к чумной палочке не обнаруживаются практически ни у одного грызуна, несмотря на большое количество исследованных животных. В Советском Союзе подобные наблюдения проводились, в частности, в Южном Прибалхашье (ныне это территория Казахстана) в 1975–1978 годах между двумя эпизоотиями. Ученые ожидали, что перед началом эпизоотии, еще до выделения культур возбудителя из больших песчанок, которые являлись основным носителем чумы в это регионе, должно происходить постепенное накопление животных с антителами к возбудителю чумы. Это логично. Количество инфицированных животных в популяции постепенно нарастает, и, когда оно дойдет до некоей критической точки, начнется эпизоотия.

Однако ничего подобного в Южном Прибалхашье не наблюдалось. В 1978 году, предшествующем возникновению новой эпизоотии, не было обнаружено ни одной песчанки с антителами к возбудителю чумы. А в конце июня 1979 года у песчанок и их блох на значительной территории, площадь которой превышала 160 тысяч гектаров, обнаружили чумную палочку, а вскоре вспыхнула эпизоотия.

Результаты целого ряда подобных наблюдений наводили на мысль о том, что первичным резервуаром чумы могли являться блохи. Зараженные чумой, они могут сохраняться без питания в замурованных земляной пробкой норах в течение продолжительного периода. Клещи также могли выступать в роли хранителей чумной палочки. Мы не станем углубляться в дебри эпидемиологии, поскольку в них без специального образования ничего не понять. Будет лучше просто сказать, что ни в отдельности, ни в связке с грызунами блохи и клещи «не тянут» на первичный природный резервуар чумной палочки, обеспечивающий ее непрерывное существование. Вот не тянут – и все тут! Ищите глубже.

Глубже и нашли. В настоящее время наиболее достоверной выглядит гипотеза, выдвинутая отечественным микробиологом Михаилом Супотницким. Оттолкнувшись от родства чумной палочки с ее эволюционным предком псевдотуберкулезной йерсинией (а у этого микроба-паразита весьма широкий круг хозяев), Супотницкий предположил, что чумная палочка может паразитировать в почвенных одноклеточных организмах, принадлежащих к биологической группе простейших. Имея в запасе такое надежное убежище, позволяющее существовать бесконечно, чумная палочка может позволить себе такую роскошь, как высокая патогенность. Зачем заботиться о сохранении жизни своим наземным жертвам, если всегда можно спрятаться в земле? Нет уж, пускай они болеют ярко, широко распространяя при этом возбудителя болезни.

При таком подходе инфицированные грызуны являются не природным резервуаром чумы, а всего лишь индикатором сдвига в экологии одноклеточных организмов, первичных хозяев чумной палочки.

Начали с грызунов, а пришли к почвенным одноклеточным. Бывает.

Если вас удивляет, что один одноклеточный организм способен паразитировать в другом одноклеточном организме, то на самом деле в этом нет ничего удивительного. Чумная палочка имеет размер 0,3–0,6 × 1–2 мкм[24] (форма у них яйцевидная, промежуточная между палочкой и шариком), а размер крупных простейших по бо́льшей оси может доходить до 45 мкм. Простейшие имеют ядро, они более сложно устроены, чем безъядерные бактерии и гораздо крупнее, так что чумной палочке есть где расположиться, для того чтобы переждать тяжелые времена.

Чумная палочка не единственный Особо Опасный Паразит Простейших. Возбудители лепры (микобактерии лепры и лепроматоза) могут паразитировать внутри амеб рода Acanthamoeba, которые живут в почве, пресной воде и болотных мхах. Кстати говоря, если раньше природным резервуаром лепры считались больные люди и носители, то сейчас эта неблаговидная роль перешла к простейшим.