Коронный разряд

Если им хватит ума не жаловаться на нанесенный ущерб, то обойдутся без скользких вопросов на тему, знали ли, что тут ограбили аж целого княжича. И ответ «не знали», на их беду, будет в корне неверным — за аренду офиса деньги брали, кто в нем обитает, знали… Но, опять же, Артему пока нужны не они.

— Тогда внутренний осмотр не требуется, — констатировал чиновник и посмотрел на часы. — Мы отъедем — и через пять минут начинайте.

— Со мной не ходи, — после того, как мужчина удалился к своей машине, произнес Артем, хмуро глядя на здание.

— И не собирался, — отгородился я категоричным жестом. — Тоже отъеду, мало ли…

— Да я аккуратно, — хрустнул тот костяшками пальцев и пошел за угол, направляясь к главному входу.

Машину я оставил рядом с нашим сегодняшним сопровождением (те злостно нарушали, встав на проезжей части, но вряд ли эвакуатор появится), и на всякий случай вернулся обратно, полюбопытствовать.

Ровно через пять отведенных нам минут по зданию прокатился глухой звук ударной волны, от которой тревожно зазвенели стекла, а ряд припаркованных в проулке машин нервно заистерил сигнализацией, призывая хозяев убрать их куда-нибудь подальше.

— Нормально, — кивнул я своим мыслям.

Начать — оно самое сложное. Дальше втянется.

Ну а у меня были свои проблемы, которые тоже следовало решать. Потому вернулся в машину и взялся за телефон, звонок за звонком формируя представление о положении дел Еремеевых, их финансовом состоянии и производственном потенциале. Раз обещался помогать, то откладывать такое дело не стоит.

Выходило, что события пятилетней давности довольно болезненно ударили по небольшой промышленной империи, специализировавшейся на проектировании и производстве крупных электродвигателей. Весьма нишевый продукт, который почти не интересует частного потребителя, внезапно оказался никому не нужен. Отсутствие новых заказов ожидаемо привело к простою мощностей и сокращению персонала. Некоторое время предприятия держались на поставке ремонтных комплектов, но вскоре их стали теснить и там. Заказчики отчего-то стали предпочитать оригинальным запасным частям аналоги, пусть и более дорогие. А там, где срок работы механизма подходил к концу, конкурсные комиссии выбирали поставку двигателей другого производителя.

Казалось бы, все скатывалось к тому, что станочное оборудование в самом скором времени будет продано, квалифицированные инженеры — уволены, а имеющиеся площади сданы в аренду. Но род умудрился сохранить производственную базу, пусть и ужавшись раза в три от первоначального размера, и сейчас гнал свой продукт за границу, подкупая качеством и ценой. Поговаривают, поначалу такой ценой, что еле компенсировала затраты на производство — и зарубежные покупатели просто не смогли удержаться. Какие-то слухи про запреты и возможные кары меркли в сиянии трехсотпроцентной прибыли. У новых заказчиков, знаете ли, тоже были свои аристократы и своя гордость — тем более что никто с претензией за пять лет к ним так и не пришел. В общем, кадры, технологию и производство Еремеевы сохранили, за что честь им и хвала. Вытаскивать в свет ларечников-арендодателей было бы гораздо сложнее…

— Дима, ты вот этому Еремееву Сергею Олеговичу назначь-ка встречу от имени одного из наших фондов. Найди который поблагозвучнее и не связанный с… ни с чем не связанный.

— Хорошо, — приняли на том конце провода. — Какая будет повестка дня?

Я потер переносицу, пытаясь представить, как мы можем с ними сотрудничать на данный момент. Расширение производства на отечественный рынок? С их-то печальным опытом — вряд ли. Очень сложно будет убедить, а уж тем более уверить, что это не очередная подстава. Что-то им заказать? Так они полностью закольцованы на зарубежье — даже сырье, металл берут из-за границы. Им проще отказать нам, чем ломать свою специализацию. Организовать им продажу дешевого отечественного сырья? Несерьезно, так как не увеличит сбыт.

— Вот что, предложи им денег под совместный проект. Много денег, под любой проект. Их доля — пятьдесят один процент, все расходы наши. С них — управление, персонал, технологии… Скажи, что мы — инвестиционный фонд и заинтересовались их успехами… Дима, еще важно: мы — зарубежный фонд! — добавил я, спохватившись. — У нас есть такой?

— Есть.

— Отлично, — успокоился я. — Старайся выглядеть очень респектабельным и очень жадным. И да, финансовую отчетность фонда нарисуйте такую, чтобы опытный специалист, покопавшись, увидел легкий налет нелегальности источника средств, иначе ни в жизни не поверят в таких белых и пушистых. Повторяю: легкий, житейский! Как будто кто-то за рубежом хапнул откат, а теперь хочет деньги легализовать. А то вечно эти аристократы морды воротят.

— Максим… — укорил меня друг голосом.

Мол, не в первый же раз…

— Ладно, — подобрел я в интонации. — Тогда по Нике. Что она сегодня в университете вообще делала? — полюбопытствовал я вопросом, который не успел задать ранее.

Ну, раз не специально меня там поджидала…