Коронный разряд

— Так себе. Услышал еще одно имя, — ответил он без энтузиазма, кивком здороваясь с подошедшими и вежливо вставшими чуть поодаль юристом и нотариусом — солидными, в возрасте людьми в костюмах, с увесистыми кожаными папками в руках и тусклыми перстнями на пальцах.

— Этот Жилинский — что-то вроде администратора высшего звена. Все деньги уходят выше.

— Не врет? — уточнил для порядка.

— Я был очень убедителен, — сверкнул Артем глазами, но тут же успокоился. — Сколько там их еще сверху может быть?

— Как говорится, главное в таком деле — не выйти на самих себя! — важно изрек я прописную истину, но не заметив энтузиазма в ответ, добавил честно: — Как повезет. Казино уж точно просто так, само по себе, существовать не может. Думаю, еще одну-две ступеньки пройти осталось. И делать это надо сегодня, пока все сидят на местах.

— Я так до утра не усну, — пожаловался Артем.

Впрочем, без особых эмоций. Война — это тоже работа.

— Со временем действительно проблема, — посмотрел я на часы. — Так. Одиннадцатый час, плюс тебе еще тут оформляться, плюс дорога. Артем, мне бы в университет заглянуть, свои дела решить, — перевел я на него взгляд.

— Езжай. Я тут справлюсь, — верно понял он незаданный вопрос.

— Следующий адрес где? Предупрежу хоть… — Я почувствовал неловкость.

— Самый центр, высотки на Пресненской набережной.

— Часа через два там тебя встретят. Позже и я подъеду, — похлопал я его по плечу. — Машина вон, у юристов.

Затем на всякий случай отметился вместе с ним у чиновника, с интересом изучавшего трещины в асфальте.

— Но ведь даже легкого толчка не было, — пожурил Артем представителя города, обескураженно наблюдая, как напротив строчки с описанием повреждений оказывается круглая сумма.

Наверное, он старался.

— Так или иначе, город должен становиться красивее, — наставительно ответил чиновник. — Люди приезжают и приносят городу проблемы. Вы, молодой человек, отличаетесь от них в лучшую сторону, поэтому мой господин с пониманием относится к происходящему. Но если продолжите только чинить сломанное вами, так и останетесь приезжим.

— То есть если я закатаю всю эту улицу от края до края в идеальный асфальт?.. — уточнил Шуйский.

— Значит, поступите так же, как ваш уважаемый друг с двенадцатью другими улицами столицы, — пожал он плечами. — А если облагораживанием парков займетесь… За остальных не ручаюсь, но моему господину вы тогда точно сможете звонить самостоятельно, — доверительно продолжил он.

— Понятно, — покосился на меня Артем и отчего-то решил проводить меня до машины.

— Что-то не так? — уточнил я у него.

— Слушай, а что за хозяева города? — спросил он, покосившись назад.

— Так кто тут у всего хозяин… — сел я в машину, а Артем облокотился на крышу и дверь, — местный император.

— Он же один, а хозяева — множественное число.

— Один, но родни у него много. Вот одному внуку — один округ, второму — другой. А иногда, представляешь… — произнес я шепотом и сделал знак, чтобы Артем чуть нагнулся ко мне, — и внучке!

— Да ну тебя, — фыркнул он.

— Раздаст и смотрит, как Рюриковичи своими районами распоряжаются. Как с князьями и их вольницей управляются. Говорят, очень внимательно смотрит. У кого-то округ отберет, кому-то отдаст. А там же, без шуток, больше миллиона человек в каждом живет и работает.

— М-да? — задумался Артем.

— Ага. Только если ты дорогу тут в асфальт закатаешь, то на тебя уже дома косо посмотрят. Вон музеям помогай, если денег много.

— Да мне благосклонность Рюриковичей как-то без надобности, — пожал он плечами.

— Тем более. А если что, у тебя есть я, — ободрил товарища, завел мотор и жестом показал, что дверь надо закрыть.

— А если б не ты, что тогда? Ну, если бы я один пошел решать тут со всеми этими…

— Я же сказал, — терпеливо повторил другу, на пару секунд придержав дверь перед тем, как ее закрыть, — наверху очень внимательно смотрят, как наследники управляются с княжеской вольницей.

ГЛАВА 13

Как говорит народная мудрость, если вы платите вашему охраннику мало, то найдется тот, кто будет платить ему достаточно.

— Доброй ночи, Роман Вениаминович, — постучался я в резную дверь центрального входа университета, заглядывая сквозь толстое стекло узорных окошек внутрь холла.

В приятном полумраке, подсвеченном желтой лампой, справа от входа шевельнулась тень, прозвучали семенящие шаги, а еще через пару секунд дверь отворилась, выпуская приятное тепло в прохладу августовской ночи.

— Максим Михайлович! — искренне обрадовался пожилой смотритель университета, распахивая дверь. — Заходите быстрее! — осторожно выглянул он наружу и посторонился, пропуская меня внутрь.

В темно-красной жилетке поверх желтоватой рубашки, седой и с массивными очками на носу, от которых тянулась серебристая цепочка к шее, Роман Вениаминович напоминал скорее профессора, чем ночного сторожа. Схожесть объяснялась очевидно — когда-то он действительно вел тут философию, но с достижением пенсионного возраста оказалось, что ставки преподавателя для него больше нет. Зато отыскалось место ночного сторожа, кое-что добавившее к неплохой, в общем-то, пенсии.