Коронный разряд

Только уже сомневался, сколько в той истории правды. Впрочем, не отвергая, но уже не принимая на веру так же искренне, как отчего-то сделал это в аэропорту.

— Поэтому вы здесь, — буднично сказал Борис Игнатьевич. — Найти доказательства, верно? Встать в один ряд со своими братьями и сестрами.

Вот уж нет, знаю я там одну сестру — из бутылки в кустах моется… Еще в один ряд с ней вставать…

— Допустим, — вместо этого ответил я.

— А вы хоть знаете, как выбирается новый глава клана Юсуповых? — переключился отчего-то полковник, изменив тон с торжественного на будничный.

— Не интересовался. Старший сын?

— Лучший ребенок в поколении, — веско произнес Борис Игнатьевич. — Достигший максимума, самый сильный, самый влиятельный и целеустремленный. А теперь спросите себя, почему я стою тут с вами, убеждая принять мою помощь. Почему я знаю вас, но не знаю никого из младших Юсуповых?! Вас, которого они боятся признать, чтобы не отдавать главенство в клане!

Ого — сразу сериалы сестер вспомнились. Они потом еще плащи себе сделали из занавесок и чуть позже вместе, обнявшись, навзрыд плакали с шишками на голове от мечей-швабр.

— Не захотят — не отдадут… — добавил я сомнения в голос.

— Есть кое-что, — заблестел его взгляд. — Кое-что, что поначалу укрылось от моего взгляда, но сейчас способно обеспечить нашу победу. Максим Михайлович, прошу вас, отриньте тот негатив, что был между нами, и прислушайтесь ко мне сердцем. Я могу, я способен помочь вам обрести статус законного наследника. И я знаю, каким образом вы сможете возглавить клан, принадлежащий вам по праву крови и по праву Силы.

— Какую плату вы за это видите? — поинтересовался я, пряча взгляд.

Потому что ничего для себя хорошего он там вряд ли мог увидеть.

— Герб, — выдал он, ни секунды не сомневаясь. — Вы как глава клана вправе его выдать вашему верному слуге.

— Как же ваше нынешнее место работы? Клятвы? — Впервые мне стало действительно интересно.

— Их можно выкупить, — пожал он плечами. — Главе клана Юсуповых не составит труда это сделать.

Показательно, что, если бы не мое замечание, вопрос клятв так бы и остался непрозвучавшим. И наивный мальчишка понесся бы гробить и расшатывать клан Юсуповых, в процессе сломав себе шею в нескольких местах.

— Я подумаю, — со всей серьезностью ответил я.

— Они вас обворовали, Максим Михайлович. Даже жизнь вашу, с самого рождения, отняли. Не оставляйте это просто так.

— Разумеется. Что касается моего рождения… Я могу посмотреть документы? — словно принимая тяжкое решение, произнес я.

— Я вышлю вам копии нарочным, — подумав, согласился он.

Интересно, сколько там будет правды? И есть ли правда в устах хоть кого-то в этом мире?

Здание мы покинули прежним образом, а обратный маршрут завершился в том же главном здании, но на этот раз в иной двери, находящейся в торце строения. Вояж заканчивался — наверное, оттого я чуть расслабился.

Мы как раз шли через светлый коридор в сторону проходной, мимо дверей с однотипными табличками «Приемная». И так получилось, что створка одного из кабинетов была распахнута — дело обычное по такой теплой погоде. Окна им вряд ли разрешено открывать, а свежести хочется — хотя бы из коридора.

— Говорю вам в сотый раз: я тут совершенно ни при чем! — донеслось оттуда усталым, но таким знакомым голосом.

Я невольно повернул голову, проходя мимо. И немедленно встретился взглядом с Никой, сидящей в наручниках напротив сутулого и невзрачного следователя в годах. На мгновение мы столкнулись взглядами.

— Это он! Я же говорила, это он! — воскликнула она тут же с изрядной мстительностью.

Следователь лениво покосился на дверь и произнес с осуждением:

— Девушка, это заместитель начальника управления Имперской службы безопасности по Московской области.

Мы же с Борисом Игнатьевичем прошли дальше — таким же ровным шагом, как двигались и до того.

— Нет, не этот! Рядом с ним!

— Послушайте, я уже устал от ваших выдумок и галлюцинаций! Я буду вынужден требовать вашего обследования у психолога и нарколога!..

— Вот с такими людьми приходится работать, — попенял полковник, вздохнув. — Аристократы.

— Вы с ними пожестче, — посоветовал я равнодушно, отчего выражение его лица на мгновение обрело оттенок неудовольствия, но тут же вернулось к уже привычно-благожелательному.

— Обязательно, — кивнул он, ускоряя шаг.

Напряжение схлынуло только в машине, вцепившись напоследок в мышцы так, что на коже сиденья остались вмятины от пальцев рук.

— Вроде свобода. Прорвались, — подытожил я, медленно выдыхая воздух. — По лезвию прошлись, по самой его кромке.

Полковнику ничего не стоило поднять тревогу внутри архива, выставив все так, что его взяли в заложники. Да и, честно говоря, у него было еще с десяток возможностей сорвать всю эту авантюру — только вот на дно он пошел бы вместе со мной. На это и расчет… Главное, чтобы моим сотрудникам дали уйти свободно — схема эвакуации их из города уже разработана, только бы непосредственно на территории не прихватили.

Впрочем, сейчас Борис Игнатьевич явно придумал что-то новое, и есть шанс, что тут тоже все пройдет гладко.