Короткий путь на дно

Друзья разошлись в разные стороны и стали лениво слоняться по территории. Женщины стряпали ужин. Судя по количеству пищи, которую они готовили, в лагере действительно осталось всего несколько бойцов. Для себя и пленников женщины готовили совсем другую пищу, которая больше напоминала помои. Двое бойцов находились в карауле и бродили по краям лагеря. Еще один вооруженный повстанец все время торчал около хижины босса. Без дела по лагерю слонялись еще четверо или пятеро мужчин.

Генерал в этот вечер опять напился вдрызг. Шариф и Магиба в своей хижине были одни. Все бойцы, которые жили с ними, отправились на операцию. Это позволяло друзьям не ложиться спать, а наблюдать за лагерем. Поздно вечером Отти куда-то послал своего охранника. Тот вернулся быстро, ведя за руку одну из пленных девочек. Он завел ее внутрь. Через некоторое время из хижины послышался негромкий плач и возгласы генерала. Охранник вышел, но не уселся как обычно на скамейку, а некоторое время покрутился у входа и затем, отложив в сторону автомат, приник глазом к щели в стене.

Шариф удивленно посмотрел на Магибу. Друг был мрачен.

– Чего он, допросы по ночам решил устраивать? – пробормотал Шариф.

– Боюсь, что это не допросы, – пробурчал Магиба.

Шариф непонимающе глядел на эфиопа. В это время из хижины раздался визг, но тут же стал сдавленным и глухим, как будто девочке зажали рот. Охранник, подглядывающий в щель хижины, возбужденно топтался. Тут до Шарифа дошло, что Отти просто насилует девочку, которой, может быть, нет еще и десяти лет. Он схватил Магибу за плечо.

– Пошли сейчас! Надо его прикончить, забрать карту и уходить.

– Лучше не спешить, – возразил Магиба. – Он пьян, значит, скоро крепко уснет. Вот тогда без шума мы все и сделаем.

– А девочка? Он же ее изнасилует!

– Ой, Шариф! Всех в этой стране ты все равно не спасешь. Не сейчас, так потом ей этого здесь не избежать. А нам рисковать из-за нее не стоит.

– Я так не могу, Магиба! – зло произнес Шариф. – Если у меня есть возможность кого-то спасти, то я должен это сделать. Что тут будет потом, после нас, я не знаю! Но сейчас мы можем ей помочь!

– Как ты всегда все усложняешь, – сказал Магиба со вздохом. – Ладно, раз решили, то пошли. Сейчас темно. Надо часового у входа тихо убрать. Сам сделаешь или мне этим заняться?

Шариф замялся с ответом, но друг понял его правильно. Он саркастически улыбнулся и похлопал юношу по плечу. Вооружившись автоматами, пристегнув к поясу подсумки с запасными магазинами и ножи, друзья стали тихо выбираться из своей хижины. До часового было метров двадцать. Это расстояние нужно было преодолеть как можно быстрее и незаметнее – беглецов могли увидеть охранники, бродившие по периметру лагеря, или неожиданно обернувшийся часовой у входа.

Магиба протянул свой автомат Шарифу, вытащил нож и двинулся в сторону часового. Он шел почти на четвереньках. Часовой, увлеченный происходящим в хижине, не оборачивался. Еле заметно мелькнула тень Магибы и на миг слилась с силуэтом часового. Шариф даже не услышал вскрика. Приглядевшись, он понял, что эфиоп машет ему рукой. Шариф так же тихо приблизился к хижине Отти. Оттуда слышались невнятные звуки, похожие на стоны или сдавленные мычания. Иногда слышался пьяный голос генерала.

Шариф нашел щель и заглянул в нее. Девочка, голая, стояла с завязанным ртом, освещенная колеблющимся светом настольного светильника. На полу валялись обрывки ее одежды. Руки несчастной были раскинуты в стороны и привязаны к стене. Пьяный генерал стоял перед ней на коленях и сладострастно гладил руками трясущееся от ужаса тельце. Он водил пальцами по груди, где только еще намечались молочные железы, по бедрам, животу и что-то говорил страстным дрожащим от возбуждения голосом. Обхватив девочку обеими руками за худенький зад, он прижался к ней лицом. Его слюнявый язык скользил по животу, лобку с еле заметным пушком. Генерал с силой раздвинул девочке ноги и запустил между ними руку. Девочка замычала и забилась.

Шариф вскочил на ноги, но Магиба удержал его, прижимая палец к губам. Юноша кивнул. Лицо было перекошено от бешенства, его руки крепко сжимали автомат. Прислушавшись к звукам лагеря, друзья тихо подошли к входу в хижину. Обменявшись взглядами, они ворвались внутрь. Девочка с расширенными от ужаса глазами билась на державших ее веревках, по ее подбородку текли слезы и слюни. Генерал, пошатываясь, стоял перед ней и спускал брюки. Шариф сделал несколько быстрых шагов и с силой опустил на голову Отти приклад своего автомата. Генерал, как подкошенный, упал на колени, ухватившись слабеющей рукой за свою кровать. Шариф ударил еще раз и еще. Отти упал на бок и, перевернувшись на спину, затих.

Шариф обернулся к девочке. Рассудок подростка не выдержал всего ужаса происходящего, и она потеряла сознание. Шариф бросился перерезать веревки, которые стягивали худые запястья девочки. Магиба уже рылся в бумагах, разыскивая карту.

– Как она? – спросил эфиоп, подходя к Шарифу, который укладывал девочку на пол.

– В обмороке, – ответил Шариф, похлопывая девочку по щекам.