Корпулентные достоинства, или Знатный переполох. Дилогия

Признаться, я смутилась. Все-таки это определенный намек, который, судя по их красноречивым переглядываниям, не преминули отметить мои соученицы, большая часть из которых за это время стали мне подругами.

Поначалу я знатно напряглась, однако, ужин прошел вполне мирно, лишь во время десерта Заславский ни с того, ни с сего решил поинтересоваться:

— Евдокия Поликарповна, неужели вы и правда не попробуете эти замечательные эклеры?

В этот момент я готова была Заславского придушить. Вот скажите, зачем он мне это сказал? Я ведь и так еле сдерживалась! Я эклерчики, можно сказать, нежно любила еще с той, прошлой жизни, а в теле Евдокии мне их не просто хотелось, я, наверное, сегодня их ночью во сне увижу!

— Нет, спасибо. — Все же нашла я в себе силы вымученно улыбнуться.

— Евдокия, ну, правда, очень ведь вкусно! Попробуй! — Благожелательно проговорила Лидия, и у меня даже дрогнула рука в желании поскорее взять лакомство. — К тому же даже если ты после этого наберешь килограмм, то никто этого не заметит.

Милая такая прибавка к сказанному. Не находите? Однако, именно она укрепила мою пошатнувшуюся силу воли, и я, отпив немного чаю, чтобы не так заметно сглотнуть набежавшие было слюни, вздохнув, ответила:

— Я то да… Наберу килограмм или сброшу… какая разница! — И сочувственно улыбнувшись добавила. — А вот таким худеньким, как ты, наверное, очень тяжело приходится. Все-таки прибавь такой миниатюрной девушке килограмм и он точно поселится прямо на талии или подбородке.

Куснувшая в это время уже второй эклер Лида, поперхнулась и закашлялась. Сидевший же рядом Заславский тоже как-то странно зашелся кашлем, хотя вроде бы ничего в этот момент и не жевал.

— Знаете, Евдокия Поликарповна, — проговорил он мне как можно тише, — я, пожалуй, поостерегусь впредь предлагать вам сладкое.

— Ну что вы, Дмитрий Максимович, если из ваших рук, то я съем даже эклер. — Также тихо проворковала я ему.

Надо было видеть, как его после этой фразы заклинило! Думаю у него в голове никак не мог сойтись дебет с кредитом, то есть он не мог понять, то ли ему послышалась, то ли эта толстушка с наивным взглядом так откровенно с ним флиртует, в чем ранее замечена не была, а то ли так над ним издевается! При чем он почему-то склонялся к последнему варианту.

Глава 12

— Девчонки! Ну сколько можно! — Не выдержала я и даже руками всплеснула. — Ведь неделю уже тренируемся, а вы в облаках витаете!

— Дусенька, не злись. — Примирительно проговорила Наталья. — Просто у нас и правда не получается! То, что ты задумала, очень сложно сделать!

— И ничего не сложно! — Парировала я. — Просто нужно проявить больше фантазии!

Хотя, для них, не избалованных новейшими блокбастерами и компьютерной графикой, да даже элементарными мультиками, представить то, что я от них требую, пожалуй, действительно слишком сложно. А слушая местные сказки эту самую фантазию не сильно-то и разовьешь. У нас в современном мире все сказки, как это ни удивительно, уже адаптированы под совершенно иное мышление, тот же Пушкин внес определенный позитив в это направление. А послушали бы вы то, что рассказывали нянечки детям лет эдак двести триста назад… Короче, у меня создалось стойкое ощущение, что здесь и сейчас цель сказок вовсе не развлечь и чему-то научить, а скорее запугать нерадивых детишек. При чем русский фольклор в этом плане еще куда ни шло, а вот зарубежный… Вы когда-нибудь читали, к примеру, Андерсона, того самого создателя Русалочки? Я в детстве читала. И прочтение очередной его сказки редко когда заканчивалось положительными эмоциями, чаще хотелось плакать, а иногда и вовсе преобладало чувство какой-то тотальной несправедливости или тоски. Ну а та самая Русалочка в оригинале заставила рыдать и от несправедливости, и от тоски разом.

В общем, я примерно понимала, в чем у девчонок проблема, но как ее решить представляла не вполне.

Я тяжело вздохнула и села на стул.

— Простите, девочки. — Покаялась я. — Это действительно тяжело. Давайте еще раз обговорим то, что я хочу, чтобы мы с вами сделали.

А решила я демонстрировать Императору вовсе не боевые заклинания, на которые он все равно посмотрел бы неодобрительно, ведь боевка у любого мужчины этого мира никак не ассоциировалась с женским полом, и вот так сходу, так сказать на боевом коне, врываться в чужое мировоззрение не совсем правильно, если я хотела чего-то добиться. Я, конечно, понимала, что женщина вполне в состоянии освоить эту самую боевку, и сама это с успехом делала, но Императору я все же хотела показать, можно сказать, другую сторону силы, которая будет ближе по духу и самим женщинам, и примирит с тем, что они осваивают магию, мужчин. Ведь мы, женщины, по сути своей любим созидать, а не разрушать. Но при необходимости вполне способны преобразовать силы созидания в силы разрушения.