Корректор

Вышли на улицу. Спины жеребцов прогнулись под их весом. Осмотр близлежащих домов показал, что никто, как надеялся Орин, деревню не покинул. Страх со скоростью надвигающейся ночи овладел людьми.

– Что за хрень с бахромой? – проворчал Дар.

– Что бы здесь ни произошло, оно нас тоже коснётся, – уверенно ответил Орин. – Чувствую, продолжение дня будет не менее «весёлым».

Ноги коней ступили на край вытоптанной в центре деревни площадке. В небе вспыхнула первая звезда. Орин прислушался. Послышались то ли слова странной песни, то ли поднявшийся лёгкий ветерок засвистел в трубах домов неприятный мотив.

– От этой деревни у меня мурашки по всему телу бегают, – раздался голос Огла.

– Отойди от меня, – недовольно буркнул Роланд, конь под ним шарахнулся в сторону, – а то ещё перепрыгнут.

Хотя по дрожащему голосу воина несложно понять, что мурашки давно обосновались и на его теле. Даже у коня шкура дёргается. Скрипнуло. Где-то грохнулся кувшин. Судя по звукам, разлетелся на черепки. В окне ближайшего дома что-то двинулось. Дверь приоткрылась.

– Ты видел? – вскрикнул Огл и вцепился в руку Роланда, как утопающий в бревно.

Тот попытался высвободить руку.

– Отпусти, сломаешь.

Но шлем на его голове вторично приподнялся от вставших дыбом волос.

– Глядите! – ошеломлено сказал он, хотя в этом нужды не было.

Натянутые как струны нервы заставили воинов отреагировать сразу после вопля Огла.

– Вот тебе бабушка и мёртвый дедушка, – пробормотал Дар.

Двери домов открылись как по команде. Жители медленно вышли на улицу. Горящие зелёными огоньками глаза уставились на живых. Руки вытянулись вперёд, в некоторых угрожающе блеснули ножи и даже мечи. Покойники пошли на людей.

– Как чувствовал, что не надо заходить в деревню, – плаксиво сказал Мерв.

Орин осмотрелся. Теперь без боя не уйти, не надо было так глубоко заходить в селение. Дар тоже оглянулся. Опытный глаз сразу оценил серьезность положения. От его грозного крика, казалось, даже покойники вздрогнули.

– Занять круговую оборону. Лучники в центр, открыть огонь!

Первые стрелы с неприятным чавкающим звуком вонзились в тела мёртвых поселян. Они опрокинулись на спину. Руки попытались вытащить стрелы, но пальцы лишь беспомощно заелозили по древкам, словно пробуя на прочность. Движения замедлились, руки съехали на землю, раскинулись в стороны. Мертвецы умерли окончательно. Воины воспрянули духом.

– Ну вот, – недовольно заявил Тарок, – опять все пряники лучникам достанутся.

– Не сглазь, – буркнул Мерв.

– Уже, – сказал Орин и ткнул пальцем вперед. – Смотри.

– Клевец мне в ухо! – воскликнул Дар.

Мертвецы, коих стрелы миновали, вцепились в торчащие из лежащих товарищей древка. Стоило наконечнику покинуть тело, как убитые мертвяки поднялись. Глаза, показалось, полыхнули ярче. В них помимо зелёного огня метнулось нечто вроде злобы. Движения стали более быстрыми, расчётливыми, точными. Они даже начали проталкиваться сквозь толпу собратьев, плотным кольцом обступивших непрошеных гостей.

– Никого не щадить, – тихо, но так чтобы все услышали, сказал Дар. – Рубите головы, тогда не встанут.

Он первым ворвался в толпу мёртвых, конь завертелся волчком. Орин метнулся следом, сирминиевый меч образовал вокруг него блестящий занавес. Все, кто пытался проникнуть за него, лишались рук или голов. Хруст и глухие шлепки разогнали пугающую тишину.