Корректор

Дар в первые минуты нанёс опрометчиво приблизившимся мертвякам страшный урон. После удара с оттягом никто не мог подняться. Да и как можно подняться, будучи разрубленным надвое. Меч Орина смертоносной молнией отбрасывал блики то слева, то справа от коня, делиаранец прорубал целые переулки в копошащейся тянущей руки, пытающейся вцепиться зубами или вонзить нож, массе. Конь начал спотыкаться об обрубки, один раз чуть не грохнулся. Орин чудом удержался в седле, но количество покойников не уменьшилось. Делиаранец даже несколько раз “плюнул” огнём, не встали только превращенные в пепел, но просто обгорелые, лишенные глаз поднимались на культяпки, и тянулись к живым. В свете звезд из обугленного лица кошмарно поблескивали белеющие зубы. Сзади раздался первый крик боли. Мертвяки, не обращая внимания на втыкаемые в спину мечи, набросились на стащенных с коней воинов. Вопли терзаемых зубами сменились бульканьем и звуками рвущейся плоти. Поселяне решили взять не скоростью, но числом и силой. Они легко разрывали не только одежду, но и кольчугу. Лишь латы не удавалось сорвать сразу. Чёрные кривые ногти долго скребли по гладкой поверхности, пока не натыкались на ремни крепежа. Стоило одному обнаружить слабое место в доспехах, как другие тут же перенимали его опыт. Крики участились. Орин заработал мечом ещё яростнее, ориентируясь по крикам, попытался пробиться к сброшенным, но каждый раз не хватало всего нескольких секунд. На земле обнаруживался лишь окровавленный труп. Ещё теплый, дёргающийся в предсмертных конвульсиях, но труп. Кто-то подскочил с левого бока. Орин замахнулся мечом. Дар прикрылся щитом. Орин лишь в последнее мгновение успел ослабить удар, но не прикройся Дар щитом, ему бы сейчас не хватало головы.

– Чего под руку лезешь?! – рявкнул Орин.

Дар неожиданно ткнул над его бедром. Меч в руках задёргался. Делиаранец, не поворачиваясь, ударил клинком в бок. Раздался вялый вздох. Мертвяк опрокинулся на соплеменников, тело беззвучно сползло на землю. Что-то болезненно царапнуло по лицу, а за ожерелье потянуло настолько сильно, что Орин едва не свалился с коня.

– Не спи! – крикнул Дар.

Полоска стали мелькнула перед лицом. Орин с отвращением оторвал вцепившуюся в ожерелье отрубленную у локтя руку. Мёртвые пальцы потянулись к лицу, ногти едва не зацепили правый глаз. Делиаранец отбросил руку. Та нашла себе новую жертву: один из мертвяков занялся отдиранием чужой руки от своего лица. Орин не мог этим не воспользоваться, и покойник брякнулся на землю с дырой во всю грудь. Сзади раздался новый крик боли. Дар ругнулся, зарычал, меч замелькал как крылья мельницы в ураган, отвратительный хруст усилился. Орин попытался оглянуться, и едва не поплатился за глупость. Несколько рук цепко ухватили за ноги. Жеребец со страху шарахнулся в сторону, сбил несколько мертвецов, но стена из селян заставила остановиться, с другой стороны именно благодаря ей он не упал. Испуганное животное встало на дыбы, попыталось бить копытами, но многочисленные пальцы вцепились в передние ноги. Несколько ножей устремилось к незащищенному брюху. Орин попытался свеситься с шеи, но почувствовал, что не достанет. Выкрикнул Слово. Пламя как прекрасно отточенный меч начисто срезало протянутые руки. На землю упал лишь пепел и раскаленные до бела остатки ножей. Земля под ними зашипела, в чахлой траве зло вспыхнули языки пламени, мерзко запахло жженой почвой. Ноги коня коснулись земли, он в панике заметался в узком пространстве: глаза навыкате, зубы рвут уздечку, кожа судорожно дёргается, движения резкие, кидается из сторону в сторону будто пьяный. Но это дало положительный эффект – появилось место для манёвра. Теперь можно крутиться волчком, выбирать наиболее опасного противника, а не рубить всех подряд, опасаясь получить удар в спину.

Над сечей пронесся новый крик боли, утонувший в хрипе и душераздирающих стонах. Воины дружно закричали, подбадривая друг друга, но в их крике бодрости было меньше, чем в стоне обреченного человека. Сирминиевый меч с легкостью рассек тело ближайшего мертвого, на землю упала рука с частью плеча. Поселянин непонимающе посмотрел на рану, наклонился. Орин, не выпуская его из поля зрения, нанёс ещё несколько ударов по наседающим покойникам. Поселянин приставил отрубленную руку сначала пальцами к ране. Ожидаемого эффекта не последовало. Покойник непонимающе воззрился на руку. Наконец до него дошло как правильно. Орин не поверил глазам. Рана затянулась, рука приросла. Покойник подвигал пальцами, как бы убеждаясь в их работоспособности. На Орина взглянули зелёные огоньки. Делиаранец мог поклясться, что в мёртвых глазах проскользнуло радостное высокомерие.

– Что, удивлён? – словно хотел спросить селянин.

Орин рубанул. Голова исчезла в темноте, Орин проследил за её полетом. Обезглавленное тело вытащило из-за спины меч. Острый клинок процарапал на поножах глубокую борозду. Будь удар немного сильнее, металл бы не выдержал.