Корректор

– А короче вот чё, те покойники рассыпались в прах при одном прикосновении сирминия, а эти – ничё, целехоньки. Если не считать дырок от наших мечей. Выглядят так, будто только вчера померли.

Ответ сразу выпрыгнул в сознание Орина.

– Ты сам ответил на свой вопрос, – сказал он.

Дар улыбнулся.

– Ага. Я умный.

Пальцы заскребли лоб, потом щеку, опустились к подбородку.

– Так почему, говоришь, эти покойники не превратились в прах?

Орин посмотрел на него как на дурня, и Дар стыдливо умолк. Усталость заставила делиаранца закрыть глаза, и память подбросила одно странное воспоминание, на которое только сейчас обратил внимания.

– Послушай, – обратился он к товарищу, – у тебя бывало так, что после утомительного боя силы восстанавливаются мгновенно?

Дар с непониманием в глазах уставился на него. Делиаранец немного смутился, пояснил подробнее:

– В общем, раздаётся звон колокольчика, и ты снова свеж и бодр.

Дар кивнул.

– Насчёт колокольчика, Ваша Милость, Вы правильно сказали. Бывает шарахнут тебя по башке чем-нибудь тяжёлым, так потом такой звон в ушах стоит, будто в церкви находишься, а пьяный диакон на колокольне только разогрелся. А насчёт бодрости ничего сказать не могу. Да и какая может быть бодрость, если мозгам будто тёмную учинили?

– Ясно, – устало буркнул Орин и замолчал.

В стане наступила тишина, нарушаемая только шагами стражи да недовольным голосом Огла, сетовавшего, что если отдыхать, то кому-то другому, а как на страже стоять после насыщенного схватками дня – так ему. Его поддержали немногочисленные братья по несчастью. Так до самого рассвета они и ходили, вглядываясь в темнеющий лес, да переругиваясь и понося бессердечного командира и злодейку судьбу.

Утро выдалось туманным. Маленькие бисеринки влаги алмазами заблистали на металле доспехов и оружия. Воздух насытился запахами древесины, цветов, потом людей и коней. Как оказалось в седле не удалось удержаться никому. Естественно, почуяв свободу, кони поступили по уму, и унеслись подальше от места битвы. Но убежали не все. На шестнадцать рыл осталось два скакуна. Дар долго сокрушался по этому поводу, хотя в прошлый раз был против езды верхом. Но больше всего возмущались те, кому жеребцов не досталось. Орин хотел отдать своего кому-нибудь другому, но Дар сказал, что, во-первых, делиаранцу по рангу полагается верхом, а во-вторых, среди воинов тяжелораненых нет, поэтому перетопчатся, а если и дальше будут возмущаться, то тяжелораненые появятся, только их на конях не повезут, а бросят здесь на съедение мертвякам. Стенания и крики по поводу сословного неравенства и отсутствия братской любви как отрезало.

Орин на всякий случай взглянул на карту. Дар навис над плечом.

– Ну, чё там?

– Скоро река, за ней начинаются Земли Конвестория, – сказал Орин. – И кстати, мост довольно близко.

– Тогда чё лоб морщишь? Вперёд! – бодро заявил Дар.

Орин тронул жеребца коленями. Конь шарахнулся от распростертого перед ним тела, но едва не наступил на другое. Дальше пошёл более спокойно. Отряд покинул мёртвую деревню.

Идти пришлось через лес. Поднявшийся лёгкий ветерок немного разогнал туман, люди перестали натыкаться на торчащие и будто специально кидающиеся под ноги корни. Ругательства и сальности прекратились, цвет коры деревьев из красного стал прежним. Свет восходящего солнца золотом затопил мир. Остатки тумана растаяли без следа. Он покинул даже низины, куда солнечные лучи не могли проникнуть. Настроение поднялось, но у Орина на душе кошки заскребли. Уж что-то всё очень хорошо. Память услужливо вернула кровавый бой с лагримой.

– Внимание! – сказал громко Орин.

– Кто? Где? – насторожился Дар.

Голова завертелась в поисках опасности. На деревьях забегали солнечные блики от выхваченного меча.

– Пока никто и нигде, – спокойно сказал Орин.

– Тогда чё орёшь? – возмутился воин.

Его поддержало несколько голосов с галёрки. Орин не обратил на оскорбительные крики внимания.

– Всем быть начеку. Или вам случай с лагримой напомнить?

Судя по зубовному скрежету, воины ещё помнят, как тварь быстро расправилась с несколькими товарищами. Если бы не Орин, вряд ли кто-нибудь дожил бы до вечера. Ряды сомкнулись. На деревьях, кустах и напряженных рожах забегали солнечные зайчики от клинков. Орин только сейчас заметил, что лучников среди них нет, все сложили головы в деревне. Как же быстро гибнут люди. Один хлопотун пятерых на тот свет отправил. А ведь, наверняка, в этом мире есть твари поопаснее.

– Река! – радостно крикнул едущий впереди Дар.