Коррида

Этот странный влюбленный по-прежнему отказывался верить, что его могли любить не только как брата!

— Не сердись на меня. Я никогда бы тебе этого не сказал… Но я скоро умру… Теперь это неважно. Помни же, Хуана… Я любил тебя… очень!..

— Чико! — прорыдала девушка. — Чико! Ты разбиваешь мне сердце… Неужели ты не видишь, что я тоже тебя люблю… и не так, как брата!

— Что ты говоришь? — Раненый собрался с силами и приподнял голову. — Это правда?

— Луис! — Малышка Хуана нежно обняла голову Чико. — Луис, я тоже тебя любила!..

Лицо карлика озарилось неземным счастьем. Он сделал еще одно усилие и в свою очередь обнял свою возлюбленную. Лицо девушки было мокрым от слез. Чико долго смотрел Хуане в глаза, словно хотел найти в них подтверждение словам, в которые никак не мог поверить.

— Так ты любила меня?

— Только тебя одного!

Карлик тяжело вздохнул.

— О!.. Слишком поздно… я… я скоро умру!

— Луис! — Казалось, бедная девушка сходит с ума. — Не умирай… Я люблю тебя!.. Люблю!

— Слишком поздно!.. — ответил Чико, рухнув на землю. Он вновь лишился чувств.

— Господи, как Ты несправедлив!.. — вскричала Хуана вне себя от горя.

— Эй-эй! Перестаньте! — Это был голос Пардальяна. — Не плачьте, Хуана! Он не умер! И не умрет!

— О, сударь! — Девушка скорбно покачала головой. — Не шутите над моим горем… Поверьте, я не притворяюсь.

— Черт подери! Да я знаю! Посмотрите на меня внимательно, моя милая: похож я на человека, который шутит над чужим горем?

— Что вы хотите этим сказать?! — У бедняжки перехватило дыхание. Она уже не знала, чему верить.

— Ничего, кроме того, что уже сказал. Чико не умер… Видите, он шевелится, он приходит в себя! И он не умрет!

— Хуана! — радостно закричал карлик. — Раз он сказал… значит, это правда… Я не умру! — И тут же с беспокойством добавил: — Но… если я не умру… ты все равно будешь меня любить?

— О! Злюка… как ты можешь спрашивать меня об этом?

Чтобы скрыть свое смущение, Хуана повернулась к Пардальяну:

— Сударь, зачем вы разыграли эту мрачную комедию? Я не хочу вас упрекать, однако вы понимаете, что могли меня убить?

— О нет, моя милая… Вы спрашиваете, зачем эта комедия? Черт подери! Да затем, что я не видел другого способа заставить этого неисправимого скромника произнести три простых слова — таких важных и таких сладких: «Я тебя люблю!»

— Значит, только для этого?

— Вы на меня сердитесь? — тихо спросил Пардальян, взяв руки Хуаны в свои.

— Я слишком счастлива, чтобы на вас сердиться…

И девушка благодарно взглянула на шевалье.

— Да что же я, в самом деле… Разве не вам я обязана своим счастьем?

Тогда Пардальян наклонился к ней и шепнул чуть слышно:

— А разве я вам не предсказывал, что в конце концов вы его полюбите?

— Да, это правда, — просто ответила Хуана. — Все, о чем вы говорили, сбылось.

Шевалье весело рассмеялся.

— А теперь, — сказал он, — знаете, что я вам предскажу?

— Что же?

— Что ваш первый ребенок будет мальчик.

Девушка взглянула на Чико и покраснела.

— Мальчик, — смеясь, продолжал Пардальян, — которого вы назовете в честь меня Жаном… и который будет выше меня ростом… Он будет здоровый и крепкий.

— Раз вы сказали, значит, так и будет, — серьезно отозвалась Хуана. — Я обещаю назвать его Жаном в вашу честь. Сударь! Уверяю вас: те, кто имел честь познакомиться с вами, никогда не смогут забыть вас.

— Какой вздор! — пробормотал смущенный Пардальян.

Что касается Чико, то он ничего не говорил и ни о чем не думал. Ему казалось, что он грезит. Малыш желал только одного: никогда не просыпаться.

Глава 23

СБЕЖАВШИЙ ИЗ АДА

Когда Хуана вернулась на постоялый двор, первым делом она, разумеется, позвала лекаря. Пардальян был почти уверен, что не ошибся. Однако же он с нетерпением ждал, что скажет по завершении своего осмотра сей ученый муж.

Все оказалось в порядке: шевалье не ошибся. Через неделю раненый будет на ногах. Просто чудо, что он не был убит наповал.

Наконец-то шевалье успокоился. Несмотря на жару, он закутался в свой плащ и потихоньку вышел на улицу, никому ничего не сказав.

— Скоро увидимся, Фауста, — зловеще пробормотал Пардальян и бодро зашагал по направлению к Гвадалквивиру.

После того как солдаты схватили шевалье, а ее люди задержали дона Сезара, Фауста вернулась в свой роскошный дом на площади Святого Франциска.

Когда Пардальян оказался в руках инквизиции, она постаралась выкинуть его из головы.

Теперь Фауста думала только о доне Сезаре и о том, что она будет делать, когда станет женой сына дона Карлоса.

Может, и не все складывалось так, как она хотела, но, в конечном счете, ей не на что было жаловаться.

Пардальяна больше не существовало. Жиральда находилась в руках дона Альмарана, который был настолько глуп, что позволил ранить себя быку; впрочем, даже раненый, он все равно не выпустит свою добычу. Тореро находился в ее доме, и его сторожили ее слуги.

Фауста была почти уверена, что Эспинозе не найти места, где спрятан принц.