Коррида на раздевание

На следующий вечер дочурка ко мне на работу прискакала. Тут я, конечно, дурака сваляла, нет бы насторожиться: с чего это девка, моя головная боль, с двенадцати лет не пойми где ночевавшая, до потери пульса напиться могла, с какой это радости оторва ко мне в сестринскую с нежной улыбочкой вперлась и завела:

– Мам! Лето на дворе. Может, мне поработать? Поговори с Ксенией Трофимовной, вам же уборщицы нужны?

А я-то, дура! Обрадовалась! За ум доченька взялась! Сказала ей:

– Что-нибудь придумаю.

Пристроила ее дворником, три часа в день в саду дорожки подметать. А потом правда вылезла! Метлой Майя днем размахивала. Вечером же, когда в лесной школе отбой объявляли, она через заднюю калитку на территорию входила и в окно к Фасе залезала. Не торт они там ели, не стихи читали. Другим занимались.

– И откуда тебе… все подробности известны? – взвизгнула Алевтина.

– Дня через два после того, как Афанасия увезли в Москву, ко мне Рита ввалилась в дом, плакала, жаловалась, как ей плохо. Истерика у нее началась! Все мне и выложила! Она, когда поняла, что Афанасию Майка по душе пришлась, начала за ними следить. Тайком за парочкой ходила, в окно подглядывала.

Глава 38

– Анекдот прямо, – разозлилась Кирпичникова. – Двери запирали намертво, сами домой смывались. А про окошко забыли? Решетки не поставили!

– Там ставни железные были, – вздохнула Клавдия, – они во сто крат лучше. Прутья можно перепилить, выломать. А что с цельным куском стали сделаешь? Ничего! Я вечером их снаружи закрывала, щеколду задвигала. Никак изнутри не открыть.

– Ага! То, что кто-то запор открыть со двора мог, до тебя не доперло?

– Мое дело маленькое, велено – делаю. А Ксения Трофимовна до этого не додумалась. И то, что Ритка, дочка ее драгоценная, ключ от домика взять может, Розановой в голову не пришло. Она запасной ключ держала в своей квартире в прихожей. Ну а потом ты поздно вечером мне на голову свалилась, зашипела:

– Пошли в лесную школу, увидишь, чем там твоя доченька занимается.

– Ко мне Рита днем прикатила, – вдруг пустилась в объяснения Кирпичникова. – Я ее на пороге увидела, удивилась. Она мне спокойно сообщила: Майя, дочь сиделки, спит с Афанасием. У девки был план: забеременеть, родить, привезти младенца старшим Кирпичниковым, потребовать у них денег, квартиру. Если ее выгонят, она пойдет в милицию. Хоть Афанасий в школе доучивается, ему уже исполнилось восемнадцать. Оставался пару раз на второй год, поэтому и засиделся за партой. По закону он совершеннолетний. Майя внешне на все двадцать пять выглядит, но ей всего тринадцать. Взрослость девчонке придают яркий макияж и не по-детски вульгарная одежда. Майка умоется, натянет платье серенькое за колено, косички заплетет – и в милицию: мол, ее изнасиловали!

Алевтина кашлянула.

– Рита мне все подробно расписала.

– Умненькая, хитренькая, крыска такая, – фыркнула Клава.

– Я и сорвалась в лесную школу. Маргарита меня сама легко на территорию провела. Почти ночь была на дворе. Сторожа на воротах нет! Охраны никакой!

– Так советская власть лопнула. Ксения Трофимовна подсуетилась, за копейки «Розовую Луну» себе в частное владение оформила. Уж не знаю, как ей это удалось, – пробормотала Жестянкина.

– Сергей ей помог, – откровенно сказала Алевтина. – В те времена многие директора заводов, фабрик стали собственниками своих предприятий. Темные годы России. У мужа было много связей.

– Еле-еле лесная школа на плаву удержалась. Теперь там медцентр, но, говорят, дела у них не ахти. Сынок все материнские денежки в карты проиграл. Розанова никому ничего не говорит, да парень к ней на работу заходил, клянчил, бухгалтерша слышала, а у нее язык без костей. Дети у Ксении дрянь! Что парень, что девка. Ритка знала ведь, что ты взбесишься, – зачастила Клава.

– Жаль, я сразу не поняла, что Маргарита меня специально завела, – мрачно протянула Алевтина, – я мчалась из Москвы с одной целью: оттаскать малолетнюю… за волосы и выгнать. Надо же такое в четырнадцать лет придумать! Забеременеть! Влезть в мою семью. Я подумала, что ты ее подучила!

– Вот те на! Хорошего же ты обо мне мнения!

Но Алевтина словно не слышала Клавдию, она продолжала:

– Рита дверь осторожно открыла. Оба так увлеклись друг другом, что ничего не услышали. Я на цыпочках сзади подошла, как стукну Афанасия кулаком что есть сил по спине! Он закричал, обернулся и ахнул:

– Мать! Ты откуда!

Кирпичникова замолчала, потом тихо сказала:

– Зря я его тогда ударила. Пару лет назад я осторожно сыну сказала:

– Фася, тебе пора жениться. У меня есть несколько подходящих девушек на примете, с достойным приданым. Давай, познакомлю вас.

Он на меня волком посмотрел.