Кортик. Бронзовая птица. Выстрел

- Не далее как сегодня, за обедом, Юра не стал есть пирог - больше того, назвал его дрянью, завернутой в гадость. И это в то время, когда страна только выходит из голода и разрухи, когда миллионам людей в Поволжье и других краях недостает куска хлеба. Такое заявление - возмутительное барство, нетерпимое в нашей среде!

Теперь все смотрели на Юру.

- И за этим вы меня вызвали? - спросил Юра, еще не веря, что все оказалось такой ерундой.

- Тебя не вызывали, а посоветовали прийти.

- И больше вам нечего сказать?

- Кому это вам? - спросил Миша. - Ты что, отделяешь себя от нас?

- Знаешь, Миша, могу ответить тебе твоими же словами: не надо демагогии! Генка, больше ты ничего не хочешь мне сказать?

- Этого тебе мало?!

- Тогда всеобщий привет!

Юра махнул рукой и вышел.

- Вот, пожалуйста, - сказал Генка, - демонстративно покинул заседание учкома. Так оставлять нельзя.

Зина Круглова предложила:

- Выговор ему за барство, за игнорирование учкома.

- Голосуем, - сказал Миша.

Все подняли руки.

Ободренный тем, что в этом случае он оказался прав, Генка деловито спросил:

- Что будем делать с Витькой Буровым и его компанией? Может быть, передать в СПОН?

- Давайте пока ничего не решать, я попробую с ними поговорить, - сказал Миша.

- Ты уже пытался говорить с Витькой. Что получилось? - возразил Генка.

- Попробую еще раз.

Глава 16

Разговор с Витькой действительно не получился. Но то, что увидел тогда Миша, внесло в его представление существенную поправку: Витька защищал мать от пьяного отца.

После учкома, вечером, Миша отправился к Белке.

По узкой лестнице с выщербленными цементными ступенями спустился в подвал, открыл дверь с ободранной обшивкой из грязной мешковины и очутился в темном коридоре со скользкими стенами, пропитанном гнилыми запахами сырой штукатурки, нищего жилья, вонючего тряпья, подгоревшего подсолнечного масла.

Комната тоже была сырой, полутемной, с голыми стенами, низким, сводчатым потолком, придававшим ей вид кельи.

Под потолком тускло серел маленький прямоугольник окна, выходящий в яму, прикрытую со двора металлической решеткой.

На постели, застланной тряпьем, сидела тетка или бабушка Белки - нищая старуха, побирушка. За квадратным, грубым, голым столом на табурете - Белка.

Табурет был единственным. Миша стал, прислонившись к косяку двери.

Белка исподлобья посмотрела на него и отвернулась.

Старуха, бормоча, перебирала тряпье на кровати.

- Слушай, Белка! - сказал Миша. - Как твое настоящее имя?

- Белка! - вызывающе ответила девочка.

Миша повернулся к старухе:

- Как ее зовут?

- Кто знает, - пробормотала та, перебирая тряпье, - приблудная девчонка. Подобрала на вокзале, в голод еще, вот и живет. Как крестили, не знаю. Во дворе Белкой кличут.

- Почему в школу не ходишь? - спросил Миша.

- Не хочу и не хожу.

- А если в колонию отправят?

- Убегу.

- Брали ее, - сказала старуха, - убежала, откуда хошь убежит, верткая.

Стол был пуст, никаких следов еды, даже посуды не было: ни стакана, ни кастрюли, ни чайника.

- На что живете?

- А что люди добрые дадут, на то и живем. И Белка вон кормит, не обижает, спасибо!

- А ты где достаешь? - спросил Миша у Белки.

- Где надо, там и достаю.

- Можно попасться.

Болтая ногами, Белка запела:

Что вы советы мне даете, словно маленькой,Ведь для меня давно решен уже вопрос.Оставьте, папенька, ведь мы решили с маменькой,Что моим мужем будет с Балтики матрос.

Ах, сколько жизни он вложил в свою походочку,Все говорили, что он славный морячок.Когда он шел, его качало, словно лодочку,И этим самым он закидывал крючок.Была весна, цвела сирень, и пели пташечки…

Она оборвала песню:

- Ты зачем пришел?

- В гости.

- Погулять со мной хочешь? Деньги у тебя есть?

- Денег у меня нет.

- А на кино у тебя хватит?

- На кино, пожалуй, хватит.

- Тоже кавалер нашелся!

- Чем не кавалер?

- Легавый - вот ты кто!

- Так уж легавый?

- Легавый! - повторила Белка, не меняя позы - сидела спиной к Мише, подперев рукой подбородок.

- Я не хочу, чтобы тебя посадили в тюрьму.

- Мне и в тюрьме хорошо - там кормят.

- В колонии тоже кормят, а ты убежала. А из тюрьмы не убежишь: четыре стены, решетка.

- А за что в тюрьму, что я сделала?

- Сама знаешь.

- Знаю, а не скажу.

- А я тебе скажу: буфет в кино обворовала.

Белка ничего не ответила.

- Ты думала, никто не знает. А я знаю.

- Ну и знай!

- Посадят в тюрьму, и тебе будет плохо, и бабка твоя с голоду помрет. Тебе сколько лет?

- Нисколько.

- Четырнадцать лет записано, - сказала старуха.

- Записано… - усмехнулась Белка. - Где это?

- В домоуправлении, а как же.

- Хочешь, на фабрику устрою? - предложил Миша.

- Чего, чего? - насмешливо переспросила Белка.

- На фабрику устрою, на работу. Получишь специальность, зарплату, оденешься. Плохо разве?