Кортик. Бронзовая птица. Выстрел

У тротуара стоял открытый легковой автомобиль. За рулем сидел шофер в кожаной куртке и кожаных крагах.

Валентин Валентинович открыл дверку:

- Прошу!

- Зачем это? - поморщился Николай Львович.

- Не хотелось, чтобы наших дам толкали в трамвае.

Глава 19

Дети еще спали. Николай Львович и Ольга Дмитриевна пили утренний кофе. Ольга Дмитриевна в халате, Николай Львович в домашней куртке.

Вчерашний спектакль ему понравился, давал повод для размышлений. И перед ним в свое время стояли те же вопросы: сотрудничество с новой властью, признание новых хозяев страны. Были годы разрухи, казалось, все пошло прахом. Но восстановлено хозяйство, заводы и фабрики работают, как работали раньше, отчуждение между властью и технической интеллигенцией сглаживается. И надо работать. Для блага России.

Ольга Дмитриевна чувствовала его настроение, улыбалась и молчала…

Бог послал ему хорошую красивую жену, верную спутницу жизни. Она училась пению, ее даже приглашали в оперетту (опять оперетта, везет ему на оперетты), но сама не пожелала для себя такой судьбы. Они дважды ездили за границу, в Париж и Лондон, но и эти поездки она никогда почти не вспоминала, наделенная редкостным даром радоваться тому, что у нее есть, любить то, чем обладает, и не говорить о том, чего нет; даже тогда, когда было трудно, она выкручивалась, как могла, что то продавала, тянула семью и сумела сохранить веселый характер, как будто прожила легкие, беспечные годы, не знала голода и лишений, страха детских болезней и всего, что она знала и пережила.

- Налить еще кофе? - спросила она шепотом, чтобы не разбудить Андрюшу, спавшего на диване.

- Налей. Вкусный кофе сегодня.

Она кивнула кудрявой головой. И эту черту она сохранила - любила, когда ее хвалили. Но ей не терпелось обсудить вчерашний поход…

- Ну, как он тебе?

- Обходительный чересчур, - ответил Николай Львович.

- Но без лакейства…

- И еще: чересчур собран, чересчур начеку… Мне кажется, что Люда не слишком им очарована.

- Да, мне это тоже показалось… Мне кажется, он просто ей неинтересен, так же, как тебе и мне. Но он ей почему то нужен… Хочет иметь при себе постоянного поклонника? Это льстит ее детскому самолюбию? Непонятно. Желание кружить голову? На нее это не похоже. Она и не кокетничает вовсе. С мальчишками из ее класса, если ты помнишь, она кокетничала гораздо смелее. Выйти замуж за него? Нет, она не собирается выходить за него замуж. Перед тем, как он пришел к нам, я спросила ее: зачем он тебе? Она напустила таинственности, сказала: значит, нужен. Но вид был чересчур таинственный, и ничего за этим, я думаю, нет.

- Тогда остается понять, зачем это нужно ему?

- Ну вот, это типично мужская постановка вопроса. Посмотри на Люду, я думаю, что этот Валентин Валентинович не последнее разбитое сердце.

- Что то не похоже на разбитое сердце.

- Похоже, похоже, - сказала Ольга Дмитриевна безапелляционно. - Возможно, поэтому он и был так ненатурален - от смущения… А в общем я думаю, все скоро пройдет.

- И чем быстрее, тем лучше, - добавил Николай Львович, - ей в этом году поступать в вуз. И не надо забывать, какой конкурс - ей придется все лето готовиться; тут, я думаю, не до молодых людей.

- Конечно, как только кончится школа, уедем на дачу, и пусть сидит и занимается до самых экзаменов… Кстати, надо бы нам с тобой съездить на дачу, помочь маме. Дачей пользуемся, а все на маме - и дом и сад.

У тещи была дача на Клязьме по Ярославской дороге; теща жила там круглый год, они выезжали летом.

- Не знаю, сумею ли я выбраться. Поезжай с Людой. Весеннее солнце, загар вам будет к лицу.

- Мне хотелось с тобой, тебе тоже загар идет, - пошутила Ольга Дмитриевна.

Николай Львович пересел к письменному столу, закурил, решил посмотреть документы, отданные ему вчера Красавцевым, поискал глазами портфель. Портфеля на столе не было. Наклонился, посмотрел, нет ли портфеля возле стола, - там его тоже не оказалось.

Ольга Дмитриевна кончила пить кофе, ушла в спальню, присела к трельяжу, начала причесываться.

- Оля, ты не видела моего портфеля?

- Портфеля? Сегодня не видела.

Николай Львович вышел в переднюю, зажег свет, посмотрел под вешалкой - портфеля не было.

Он вернулся в столовую, еще раз посмотрел вокруг письменного стола, осмотрел диван, за диваном. Портфеля не было.

Он прошел в спальню, посмотрел и там.

- Что ты ищешь? - по прежнему шепотом спросила Ольга Дмитриевна.

- Все тот же портфель. Куда я мог его засунуть?

- Может быть, ты оставил его на работе?

- Ты сама вчера, перед театром, переставила его на стол.

- Да, верно, вспоминаю. Тогда он на столе.

- Его нет на столе.

- Почему ты так обеспокоен? Там что нибудь важное?

- Служебные бумаги.

- Но он никуда не мог деваться. Давай искать вместе.

- Я все обыскал.

- Хорошо, ты садись, я сама буду искать. Я найду, что мне за это будет? Оставайся здесь.

Ольга Дмитриевна вышла из спальни, скоро вернулась.

- Нигде нет. Я разбужу Андрея?

- Разбуди, - попросил Николай Львович.