Кортик фон Шираха

Не дожидаясь ответа, Артем начал рассказ, больше похожий на сценарий минисериала.

Глава 21

(Эту главу можно пропустить тому, кто внимательно читал «Ключевую фразу».)

Артем рассказал Сигизмунду Причалову, как он, циничный и бессемейный адвокат, в силу специфики работы мало интересующийся чем-либо, кроме работы, оказался втянут в какой-то мистический триллер.

– Увлекшись изучением способов воздействия на умы присяжных с целью принятия вердикта в мою пользу, начитавшись книг и насмотревшись фильмов, я пришел к простому выводу, к которому рано или поздно приходят все книгочеи и киноманы жанра фантастики, – сказал Артем. – Изначально весь мир создан как компьютерная программа, матрица. А раз так, то все люди – части этой программы, обладающие своей персональной страницей сознания. То есть должна существовать «ключевая фраза», как в интернете, которая может по определенному словесному коду быть «адаптирована» с программой в голове присяжных. Мой хороший знакомый, можно сказать, духовник, отец Петр – настоятель вечно строящегося храма, с которым я поделился мыслями, подтвердил их истинность и добавил, что о программе было сказано еще в Евангелии от Иоанна: «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог». Понимаете, Сизи? Слово – это байт информации. Значит, все, что создано Богом из слова – программа. Отец Петр рассказал и известную библейскую историю о бунте Корея, восставшего против власти Моисея и его старшего брата Аарона и уничтоженного Богом вместе со всеми его соратниками за этот бунт. Вы что-то знаете об этом?

Сигизмунд неопределенно пожал плечами. Ни да, ни нет.

– К своему стыду, я тоже практически об этом ничего не знал, хотя считал себя эрудированным человеком, – продолжил Артем. – Получалось, старший брат Моисея – Аарон, по сути, адвокат, то есть «представитель». Advoco – «приглашать» – это ж с латыни. Аарон был приглашенным Богом представителем Моисея, практически везде говорил вместо него: и с фараоном при исходе из Египта, и с иудеями, уговаривая их уйти в пустыню, так как Моисей по преданию был косноязычен и говорить не мог. Аарон также творил чудеса, это его посох превратился в змею, и некоторые из казней египетских тоже его рук дело.

Артем живо описывал свой разговор с отцом Петром сидящему на полу с открытым ртом Сигизмунду.

– Полушепотом отец Петр сказал тогда, что пришедшие свергать Моисея и Аарона иудеи принесли с собой медные кадильницы, но «разверзлась земля и всех поглотил огонь». По преданию, все медные кадильницы уничтоженных Богом сторонников Корея были переплавлены для покрытия храмовой скинии, тем не менее осталась серебряная кадильница самого Корея, которая обладает чудесными свойствами, а ее обладатель имеет неограниченную власть над правосудием. Аарон стал первосвященником и Верховным судьей иудеев, так как завладел кадильницей.

– А где эта кадильница? – тоже полушепотом спросил Причалов.

Артем посмотрел на него и, ничего не ответив, продолжил.

– Я тогда защищал в суде молодую девушку, Лизу Вульф-Мышкину, обвиняемую в организации заказного убийства мужа, Федора Вульфа. Исполнитель преступления, любовник Лизы, студент МГУ Валерий Игнатьев, пригласил этого Вульфа в ресторан, напоил, а потом, когда тот дошел до нужной кондиции, вместо водки влил ему в рот азотной кислоты. Но Вульф чудом выжил, получив лишь ожог гортани и пищевода. Мне в этом деле все показалось странным с самого начала. Во-первых, сам потерпевший отказался предъявлять супруге претензии, считая ее невиновной. И потом, обвиняемая эта – Лиза, скромная девушка из провинции, прожившая с мужем пять лет, не была похожа на жестокого и расчётливого убийцу. И исполнитель преступления – студент-историк, с одной стороны, вроде бы отрицал, что действительно травил Вульфа азотной кислотой, а с другой, предлагал взять вину на себя. Но самое необычное – это то, что дело Елизаветы Вульф странным образом до деталей повторяло уголовное дело стопятидесятилетней давности некой Евдокии Вольфрам, которая так же, с помощью своего любовника Игнатьева, пыталась отравить законного супруга Федора Вольфрам азотной кислотой.

– Мистика какая-то! – завороженно сказал Причалов, до которого начало доходить действие выпитого спиртного и смысл адвокатского рассказа.

– Я ж говорю, мистика, – согласился Артем. – Но, терпение, Сизи, это еще цветочки… То дело, которое вел известный адвокат конца XIX – начала XX веков Сергей Аркадьевич Андриевский, я изучал еще в университете. Но откуда о нем может знать швея из ателье Лиза Вульф, чтобы до деталей спланировать аналог спустя сто пятьдесят лет? И главное, зачем? И тут на меня неожиданно вышел некий Николай, который сообщил, что имеет важную информацию по делу Лизы. Мы с ним встретились в кафе, и он предложил купить переписку моей подзащитной со своим мужем. За три тыщи баксов, представляете, Сизи? Якобы переписка может помочь делу.