Корысть на пьедестале

– Да, и у меня есть подозрения. Не знаю, зачем Брюсов мстит Кузьмину, но он это делает. Не знаю, но догадываюсь.

– Мстит? – Савилов пытливо посмотрел на Глеба.

– Или просто наказывает. Как хотите, так и называйте.

– Например?

– «Бэтмен», помнится, не смог справиться с Кузьминым. Убили «Бэтмена», а концы в воду, так было?

Савилов медленно кивнул, не сводя глаз с Глеба.

– Не вышло ничего. И Кузьмина не убили, и нас не подставили, а так старались! Нет бы оставить нас в покое, так нет, на свет вытащили скелет из шкафа! Это Брюсов инициировал пересмотр дела в отношении Кирикова! Его человек встретил Сергея, привез его в Москву, поселил в Демидке, «засветил», так сказать! А потом увез его оттуда, чтобы мы с Василисой его там случайно не нашли. А куда увез? К девушке, с которой его свели и которая должна была следить за ним, удерживать при себе, помогать злоумышленникам. Она усыпила его, а пока он спал, в его руке побывали патроны от винтовки, найденные потом в доме Василисы. Кириков никого не убивал, но все подозрения падают на него!

Василиса с интересом смотрела на мужа. Костюм на нем обыкновенный, в современном стиле, ни котелка нет, ни трубки, но это не мешало ему играть роль классического английского сыщика. А он играл, мимикой, голосом, жестами создавая драму. И говорил он четко, внятно, в театральной манере, смело выражая эмоции. Он возмущался коварством незримого противника, но при этом восхищался его хитростью, предусмотрительностью. Восторгался им, но при этом и насмехался. Да, враг умен и опасен, но никакие ухищрения не помогут ему избежать наказания.

– Он виноват, а Брюсов вроде и ни при чем!

– Это ваши домыслы или вам что-то известно? – спросил Савилов.

И в его голосе чувствовалось напряжение, и в теле. Казалось, он вот-вот сорвется с места и, как та легавая, бросится за кабаном, которого подстрелил, но не добил охотник.

– Известно, – кивнул Глеб. – Девушка, с которой свели Кирикова, во всем ему призналась и перешла на его сторону. Они дождались посредника, связали его, допросили… Кириков узнал, где мы с Василисой живем, пришел ко мне, все рассказал. И теперь я все знаю.

– Что вы знаете?

– То и знаю! Не виноват Кириков, подставили его. Так же, как и нас… Все, дорогая, теперь ты можешь спать спокойно.

Глеб сел на край кровати, нежно взял Василису за руку, влюбленно посмотрел в глаза. Она хотела спросить, где сейчас Сергей, но передумала. Нет ей дела до Кирикова, пусть полиция с ним разбирается, а она даже думать о нем не хочет. Ей нужен только Глеб, а Сергей – это давно уже вчерашний день, который вовсе не хочется вытаскивать из памяти. Надо будет, она поможет ему встать на ноги, но в свою жизнь не впустит. В жизнь, спокойствие в которой пообещал ей Глеб. А ему можно верить…

Телефон еще не зазвонил, а взгляд уже прикован к нему. Михаил Брюсов и сам не понял, как это произошло. Он же спал, видел сны, и вдруг перед глазами всплыл телефон. Лежит на тумбочке под выключенной лампой с золотым плетением на абажуре. Комната в предрассветных сумерках, еще не время подниматься, а он уже проснулся. И почему-то на телефон смотрит.

Дисплей вспыхнул, пластиковый корпус завибрировал. Такая вот петрушка – сначала через телефон передалась мысль Шагаева, а потом уже поступил звонок. А звонить мог только Витя, даже на монитор смотреть не надо, и так все ясно.

– Да!

Михаил не боялся разбудить жену. Олеся в курсе, она все знает, у нее на душе тревога. Вот она уже приподнялась на локте, обеспокоенно смотрит на мужа.

Витя Шагаев должен был решить проблему с Кириковым, и на этом закончить очередной акт не совсем удачной пьесы, в начале которой на стене в декорациях висело ружье. Два раза оно уже выстрелило, но Кузьмин, сволочь, до сих пор жив. Заговоренный он какой-то… Впрочем, шансов у него практически нет…

– Все нормально, вопрос решен. – Шагаев говорил, четко выговаривая слова, но в его голосе чувствовалось нездоровое напряжение.

– Ты уверен?

– Да, конечно.

– Ты еще вчера должен был позвонить, – напомнил Брюсов.

– Он проснулся, сбежал, мы за ним весь день по лесу гонялись.

– Догнали?

– Все нормально… Надо бы встретиться.

– Где? Когда?

– В «Золотом трюфеле», сегодня, в тринадцать.

– Буду!

Брюсов отключил телефон, резко поднялся с кровати.

– Что-то не так? – всполошенно спросила Олеся.

– Не так… Собирайся! Мы уезжаем!

Пока Олеся одевалась, он вышел в Сеть и купил три билета на ближайший рейс до Мадрида.

Охрану они поднимать не стали, Брюсов сам сел за руль своего «Мерседеса». Вещей у них немного, все вместилось в один чемодан. В Испании вилла, там для жизни все есть. Главное, добраться до места.

Маленький Севастьян заснул в своем кресле почти сразу. Пять лет сыну. Столько радости было, когда он появился на свет. Наследник! И Олеся радовалась. Но рождение сына не образумило ее. Да и Михаил не хотел останавливаться. Оба хороши!..

– Может, все-таки скажешь, что происходит? – негромко, чтобы не разбудить сына, спросила Олеся.

– Происходит. Спалился Витя. Нутром чую, что спалился. И чужую игру принял…

– Уверен?