Кошак

— Ну, мою киску ты тоже жаждешь увидеть. Да и это тоже, — пальчики прошлись по боку роскошной груди, и мой взгляд невольно прикипел к просвечивающемуся сквозь невесомую ткань кружевному узору бюстгальтера. — Так почему волосы должны предстать перед тобой… сразу?

Мне оставалось только откинуться на спинку кресла, вытереть ладонью вспотевший лоб и потерянно покачать головой.

— И это просчитала… Одно слово — Высшая! — последнее я произнёс с некоторым придыханием, которое получилось независимо от сознания.

— Да нет, котик, дело не только в кондициях… — протянула девочка, с намёком показывая глазами на запотевшую бутыль вина в корзинке. Я понятливо розлил вино по высоким бокалам, она же, дождавшись завершения этого таинства, продолжила. — Я больше тридцати лет по Полновесным колониям мотаюсь, а до того ещё без малого столько же моталась простой валькирией. Знаю недавних внешников, как облупленных — что мужчин, что женщин. Знаю, как женщины по сути соблазняют мужчин своей внешностью, подталкивают их к ухаживанию, а мужчины млеют и наседают. Знаю, как именно достигается подобный эффект. Так что платье — из опыта. Но ты не подумай, что для меня все эти глупости важны. В отличие от внешниц, я чётко знаю, что мне от тебя нужно. Секс. Горячий, испепеляющий, с имплантом, с когтями, с мольбами… и я его получу, кот. Сегодня ты мой.

Снежка распалилась не на шутку. Она буквально печатала последние слова. Вот и проступила сквозь образ колониальной овечки её истинная суть — матёрой республиканки, чётко понимающей, что именно ей нужно от мужчины. Принимающей не напор, но мягкую податливость, готовность мужчины на карачках перед ней ползать, и от того ловящей подлинный кайф. Нет, не спрячешь под овечьей шкурой волчьего оскала — ой не спрячешь…

— Выпьем за нашу встречу? — предложил я, пытаясь унять дрожь в руках. Кошка сильно меня проняла, и самое жуткое — прекрасно это понимала.

— Тебе обязательно нужен повод, чтобы выпить? — сощурилась эта бестия.

— Зачем же тогда вообще пить? Без повода?..

— Затем, что рядом женщина, которая тебя хочет. И очень скоро вы пойдёте наверх, в номер. А спиртное — лишь чтобы повысить градус предстоящей борьбы двух тел, кот, не более.

— Тебе нужно повышать градус, кошка? — теперь уже я подался вперёд. — Поверь, я его тебе так повышу, что будешь бесноваться и требовать ещё порцию… удовольствия!

— Уверенный? Хотя… — теперь пришёл черёд снежки откидываться на спинку кресла. Она вдруг улыбнулась и, отсалютовав бокалом, в пару глотков опустошила его до половины. — Чего ещё ожидать от такого Кошака? И ведь веришь!.. Я реально тебе верю!.. Заставишь! Даже предвкушаю, как это будет ощущаться… Б…дь! Уже больше полугода нормального мужика не видела — чтобы с правильными, республиканскими, реакциями! Без всякого гонора готового делать то, что хочу я! У тебя должна быть такая физуха… Раз твои кошки даже свои охоты забросили…

— Не перехвали, девочка. Реакция на платье — отнюдь не республиканская.

— Это не реакция не республиканская, а способ воздействия, чтобы её вызвать.

С этими словами Илина осушила свой бокал и снова показала на него глазами. Я понятливо выпил свой и розлил ещё. Девочка благодарно кивнула, принимая новую порцию янтарной жидкости.

— Кстати, хочешь ещё одну задачку? Вот скажи, почему я пригласила тебя именно сюда? Ведь вино мы могли выпить и у меня дома. Прямо в кровати. Уже ласкались бы вовсю…

Признаюсь, откровения снежки выбивали из колеи. Как и она, я отчётливо ощущал, что продолжению сегодня быть, причём будет оно предельно откровенным и бурным. Илина этого даже не пыталась скрыть, наоборот, всячески подчёркивала и выпячивала. Настоящая республиканка. Ни одна внешница не станет вести себя так. И ведь это даже не вызывающее поведение, это естественное поведение всё понимающей хозяйки жизни. Ей просто незачем изображать из себя невинность. Но действовала такая откровенность безотказно, и я лишь с огромным трудом смог собрать разбегающиеся мысли в кучу.

Высшая мне не мешала. С коварной улыбкой наблюдала за моими потугами сквозь янтарную жидкость в бокале, время от времени расцветая белозубыми улыбками, чем ещё сильней повергала в бездну влечения.

— Я… Сложно с тобой, Илина. Но попробую, раз ты хочешь.

— Хочу, котик. Сильно. Давай, не томи, — и новая обещающая улыбка, да ещё с проскочившим между коралловых губок язычком.

— Моя форма, твоё платье… Много людей вокруг… Ты хочешь ощутить их эмоции. Восхищение мужчин. Зависть женщин. Они ведь с реакциями внешников, поэтому должны всем этим фонтанировать. Не могут не фонтанировать.

— Мне плевать на реакции этих людей, — фыркнула Высшая. — Меня интересует только твоя реакция. И моё растущее возбуждение. Дам тебе подсказку. Здесь можно повысить его градус ещё больше — чего в других местах сделать не получится. Я ведь кошка. Такая же, как твои валькирии. Причём — Высшая. Я полновесная Высшая валькирия, Кошак, пусть и с небоевой специализацией. Следачка. Силовик. Администратор. Но такая же кошка.

— Татами?.. Но его здесь нет… или есть?..