Кощеевич и Смерть

Он терпеливо выслушал про нападения огнепёсок на сёла, про очередных недовольных аристократов, которым не понравилось, как Лис обошёлся со знамёнами своего отца (ну да, свалил в кладовку, а чего такого? на них же змеи ненавистные!). Поморщился, когда Май заговорил о неурожае. Ещё и с этим не повезло… холода в Нави могли настать уже в сентябре-октябре. Значит, из соседних становищ потянутся люди, которым Лис на заре своего правления легкомысленно пообещал приют в замке. А кормить их будет нечем.

— А откуда мы раньше еду брали, когда был неурожай? — он наморщил лоб.

— Так война была. У дивьих отбирали, — развёл руками Май.

— М-да, теперь уж так не получится, — Кощеевич вздохнул.

— Никак, жалеешь о мире?

— Ни о чём я не жалею! — Лис сам не ожидал, что так разозлится в ответ на безобидную подначку. — Я бы с царём Ратибором поговорил. И о торговле, и о прочих делах. Жаль, что он знаться со мной не хочет. Сколько уже птичек-весточек было ему отправлено!

— А сколько, кстати? — Май подался вперёд.

— Три, — соврал Кощеевич.

На самом деле их было девять, но он обещал советнику, что уже после пятой начнёт действовать жёстко и решительно. А в случае с упрямым как осёл Ратибором это грозило новой войной. Как заставить несговорчивого царя ответить хоть что-нибудь, Лис пока не придумал. Поэтому новых весточек не отправлял — решил обождать.

— Ну, может, ещё ответит. Время есть. Лучше скажи, кому поручишь охоту устроить?

— Сам возьмусь, — Лис потёр руки.

А что, отличная идея! Помнится, все в один голос утверждали, что ему надо развеяться. Вот будет и забава, и польза.

Тем удивительнее оказался резкий ответ советника:

— Нет! — он выдохнул это, словно гавкнул. И ещё больше стал похож на кудлатого пса. Чёрного, с седой прядью. Раньше его взъерошенные волосы смешили княжича — как ни причёсывай, всё равно торчат. Но сейчас ему очень хотелось дёрнуть советника за чуб, чтобы не перечил.

— Но почему?!

— Князю не по чину, — пояснил Май после недолгого раздумья. — К тому же у тебя бездельников — полон замок. Если ими не повелевать и на подвиги не отсылать, они начнут заговоры плести, зуб даю. А так и люди будут при деле, и ты хоть немного дух переведёшь. Ты себя вообще видел? Бледный как смерть!

На этих словах Кощеевич невольно содрогнулся. Из-за спины будто бы повеяло знакомым могильным холодом. Он даже украдкой обернулся, но никого не увидел. А присутствие тем не менее ощущалось. Впрочем, стоило ли удивляться? Марена же сказала, что будет наблюдать.

— Хорошо, пусть сотник Айен займётся охотниками. Он всё рвался помочь. Выслужится — повышение получит. Может, его вторым советником назначить, а? Но это так, на подумать. Ему пока ничего не обещай.

— Будет сделано, — кивнул Май, пряча улыбку.

Ишь, добился своего и радуется!

— Что-то ещё? — Лис зевнул.

— Нет, всё. Отдыхай, княже. И ешь побольше. Кто опять обед воронам скормил?

Вот Вертопляс, гадёныш. И тут сдал. Кощеевич решил, что пора переходить в наступление:

— Ты точно больше ничего не хочешь мне сказать?

Советник с воронёнком переглянулись. У-у, заговорщики.

— Нет, ничего. — Май раскланялся и ушёл так поспешно, что Лису захотелось снять сапог и запустить ему вслед.

Разве так поступают боевые товарищи? Вот кому прикажете доверять, если даже самые близкие что-то скрывают?

— А ты? — он перевёл взгляд на Вертопляса. — Тоже будешь отпираться?

— Ты под двер-рью подслушивал? — воронёнок взмахнул крыльями, словно руками всплеснул. Смешной он.

— А если бы нет? Сколько ещё вы бы меня за нос водили? — вспылил Лис. — А ну признавайся, каркуша, что за пророчество?!

— Ты же знаешь, я ещё вор-ронёнок, — запричитал Вертопляс. — Неопытный вещун.

— Знаю. Кстати, когда у вас способности к предсказаниям появляются обычно?

— У всех пор-разному. Пр-режде я ничего такого не видел. А на днях — озар-рило.

— И как ты догадался, что увидел именно волю судьбы, а не, скажем, сон? — Лису и правда было интересно.

— Скор-рее это был кошмар-р, — воронёнок переминался на шестке с ноги на ногу. — И вообще всё ер-рунда. Навер-рное.

— То-то вы из-за ерунды так всполошились. Перестань, слышишь! Я знаю, что вы с Маем оба обо мне заботитесь. Но если дело касается меня, я должен знать.

— Он меня пр-рибьёт, если р-расскажу, — Вертопляс закатил глаза.

— А если не расскажешь, тогда я прибью. Выбирай!

Воронёнок на всякий случай перелетел с шестка на подоконник и прокаркал оттуда:

— Спр-рашиваешь, как я узнаю р-руку судьбы? А как ты узнаёшь, что хочешь есть или пить? Это пр-росто пр-роисходит. Такова наша пр-рирода. В общем, ты пр-рав, есть пр-ророчество. Моё пер-рвое. И оно говор-рит, что тебя очень скор-ро ждёт смер-рть. Не смейся! Я знаю, что ты бессмер-ртный, но…

А Лис хохотал, не в силах остановиться.

— Ой, не могу! А ты ведь прав, пострелёнок! Только я её уже встретил. Во плоти, так сказать. Сегодня в саду.

— Ох, и кр-как? — Вертопляс чуть не навернулся с подоконника.

— Всё нормально, мы же взрослые люди. Поговорили — разошлись, — оскалил зубы Лис. — Ну, обручились мимоходом.