Кошки-дочери. Кошкам и дочерям, которые не всегда приходят, когда их зовут

Зрение затуманилось. Изобретатель водостойкой туши определенно был гением – не меньшим, чем тот, кто придумал бумажные платочки. За прошедшие годы из моих глаз пролились литры слез. Но теперь это были слезы счастья.

После церемонии гости высыпали из часовни и поспешили занять места на торжественном ужине. Распахнулись двери на террасу; прикосновение теплого вечернего ветра было подобно нежному поцелую. Еда, шампанское и смех лились рекой. И речи, само собой.

Я знала Эндрю с четырнадцати лет, но он редко произносил в моем присутствии больше пары предложений. Поскольку мне он казался довольно сдержанным человеком, я не знала, как он справится с обязанностями шафера. Но когда пришел черед Эндрю произносить традиционный тост, он превратился в Джерри Сайнфелда[22]

Южного полушария.

Шафер любезно просветил нас касательно некоторых вещей, о которых Роб предпочел бы умолчать, включая похищение неоновой лампы из мужского туалета. Брат Шантель произнес речь от лица ее семьи, потом несколько слов сказал Филипп, а за ним и Стив.

Когда с тостами было покончено, гости схватились было за вилки и ложки, чтобы насладиться десертом, но дядя Шантель, которому поручили вести церемонию, объявил, что нас ждет еще одна речь.

Мы с любопытством оглянулись в поисках неожиданного оратора. Скрипнул стул, и Лидия встала настолько элегантно, насколько позволяли непривычные для нее каблуки.

Улыбнувшись, она сказала, что хочет не столько произнести речь, сколько благословить новобрачных. Это будет песнопение, призывающее небесных покровителей принять участие в празднике и приглашающее тех, кто уже покинул этот мир, разделить с нами счастье сегодняшнего дня. Гости притихли, смущенные напевом на незнакомом языке. Что-то похожее я слышала, когда приходила в себя после операции.

Когда Лидия вернулась на место, все некоторое время молчали, не зная, как реагировать. Я покраснела от смущения. Одно дело – петь такое в кругу родных, и совсем другое – перед людьми, собравшимися повеселиться на свадьбе! Если бы она предупредила меня заранее, я бы сказала, что это недопустимо. К счастью, музыканты разрядили обстановку. После того как к ним присоединился барабанщик, они превратились в танцевальную группу. Новоиспеченные мистер и миссис Браун, отказавшиеся от свадебного вальса, пригласили гостей на танцпол.

Разогретые шампанским и романтической атмосферой, парочки не заставили себя ждать. Седовласые партнеры с грацией крабов неторопливо танцевали полузабытый квикстеп. Подружка невесты прошла через весь зал и выбрала себе в кавалеры мальчика-подростка. Смущение на лице парня быстро сменилось восторгом: еще бы, его же выбрала самая красивая после невесты девушка!

Напряжение спадало; незнакомые люди приглашали друг друга на танец, а угловатые подростки самозабвенно дергались под музыку. Оглянувшись, я умиротворенно подумала, что здесь собрались все, кого мы любим… И тут невеста решительно вытащила меня из-за стола и положила мои руки себе на талию. Танцующий паровозик! Через мгновение я почувствовала, что к нам присоединился кто-то еще. Лидия! Дочь улыбалась, а я не могла вспомнить, когда в последний раз видела ее танцующей.

Я была уверена, что эти паровозики остались в фильмах 50-х. Но к нашей танцующей змее присоединялось все больше и больше народу, все подпрыгивали и дрыгали ногами в едином ритме, и вскоре меня захлестнуло первобытное чувство человеческой общности. Отчужденность, если она и была, мгновенно испарилась. В ту ночь, собравшись по такому замечательному поводу, мы стали единым пульсирующим существом, настоящим племенем. Я бы хотела, чтобы наш паровозик никогда не распадался.

После того как торт был съеден, а ноги танцующих утратили чувствительность, гости ретировались в бар на первом этаже. Откинувшись в кресле-мешке, я расслабилась было, когда ко мне подошла наша родственница – ревностная католичка. Я невольно причислила ее к тем, кого могло обидеть выступление Лидии.

– Знаете, что мне больше всего запомнилось на сегодняшней свадьбе? – спросила она, потягивая ярко-зеленый коктейль. – Благословение Лидии. Атмосфера в зале мгновенно изменилась. Вы заметили?

В тот вечер еще несколько человек выразили точно такое же отношение к поступку дочери. Я была рада, что гости отнеслись к Лидии с пониманием и восприняли ее пение так, как нужно. А вот мне стоило больше ей доверять.

Короткая стрелка на часах завершила круг, как раз когда мы без сил рухнули в кровать. Мы с Филиппом согласились, что это была замечательная свадьба – наверное, лучшая из всех, на которых нам доводилось присутствовать. После нашей собственной, конечно.