Кошмар за счет отеля

Вечером того же дня Гуров позвонил Орлову. Нужно было сообщить об успехах, поблагодарить за содействие и быструю квалифицированную помощь спасателей. А также запросить дальнейшие инструкции.

О том, что Ника нашли, генерал уже знал, спасатели доложили. Поэтому Орлов начал с благодарности и поздравлений:

— Спасибо тебе, Лева, уважил. Кто ж еще, кроме тебя, смог бы построить версию на таком ничтожном факте, как желание заняться подводным плаванием? И не просто построить, доказать и попасть в «десятку». Полагаю, у мальчишки оставалось не так уж много времени?

— Да, — подтвердил Гуров, — что называется, вовремя успели. Его уносило дальше предполагаемых координат, отдаляло от очерченной территории поиска. Учитывая течения и погоду, я за отправную точку брал расстояние в три километра от берега плюс погрешность, ведь точно никто не знал, где Ник лишился лодки. А там, дальше, никто просто не догадался бы искать. Предположили бы, что он погиб при погружении. К счастью, все обошлось. И пусть Ник сейчас в коме, доктора уверяют, что опасности нет и парнишка серьезно не пострадал. Лиля просто вне себя от счастья и отказывается покидать сына, словно старается компенсировать время, проведенное в разлуке.

— Да, все хорошо, что хорошо кончается. Есть предположения, как Николай оказался в такой ситуации? Ну, кроме очевидных?

— Есть, разумеется. Во-первых, парень слишком далеко удалился от берега. Возможно, Ник ошибся и неправильно закрепил лодку. Или не закрепил вовсе, и ее снесло течением. А когда он вынырнул после погружения, не смог правильно определить, в какой стороне берег. Или Нику стало плохо прямо в воде и до лодки он не добрался вовсе. По словам инструктора, лодку он нашел утром следующего дня. Я ее осмотрел, но следов никаких, разумеется, не обнаружил.

— Значит, остается только одно.

— Да, подождать, пока очнется Николай Петров. И расспросить парня о подробностях его злоключений. Так что я предпочел бы остаться на несколько дней.

— И что тебя настораживает на сей раз? — после недолгого размышления поинтересовался Орлов.

— А я не говорил ничего подобного, — хохотнул Гуров.

— Давай, Лева, выкладывай. Я тебя сто лет знаю и уже по паузам между словами понимаю, что ты нечто замалчиваешь!

— Ничего особенного, правда. Эта мелочь может иметь самое простое объяснение. Но она не вписывается ни в один из озвученных мною сценариев. И это настораживает.

— Что именно?

— Ник был в спасательном жилете, надетом поверх костюма для погружения.

— И что это значит?

— Со слов инструктора, известно, что в лодке находилось два спасательных жилета. Ник, угоняя транспортное средство, мог их даже не видеть. Или видел, но решил, пусть лежат себе. Нырял Ник или нет, захватить с собой в воду жилет он не мог. Тот был не нужен, даже мешал бы. Значит, паренек находился в лодке, когда вынужден был ее покинуть! Более того, мог понимать, что ему грозит опасность и жилет может понадобиться!

— Может быть, все объясняется просто. Например, лодку перевернуло высокой волной, а парнишка схватил то, до чего дотянуться успел.

— Может быть что угодно, — с готовностью согласился Лев, — только в тот день не было сильного ветра и высоких волн, я прогноз запрашивал.

— Значит, ты предполагаешь…

— Нику угрожала опасность, это очевидно. А какого рода, можно предполагать сколько угодно. Мы не располагаем фактами, чтобы это достоверно установить. Пока остается только ждать, когда парень очнется и даст показания.

— Хорошо. Тогда приглядывай за ними, мальчишкой и матерью, отдыхай и жди.

Прошло несколько дней. За это время Гуров успел отоспаться и вкусить жизни обычного отдыхающего: регулярное обильное питание, купание в море, ленивая болтовня на пляже, прогулки по территории курорта и партия-другая тенниса по вечерам.

Он регулярно проведывал Ника в больнице. И оставался дежурить у его постели, чуть ли не силой отправляя Лилю в отель. Лев понимал, что женщине нужно перекусить, принять душ и отдохнуть. Но при первой возможности она возвращалась обратно, не желая оставлять сына надолго.

У Гурова не было оснований испытывать опасения за жизнь подростка, но на всякий случай он переговорил с Лилей, и они всем любопытствующим отвечали, что Ник находится в состоянии средней тяжести. В себя не приходил и когда придет, неизвестно. А как только разрешат врачи, планируется его транспортировка в Москву. О реальном состоянии дел знала только Лана. Но за время расследования она доказала свою скромность и умение держать язык за зубами. Теперь девушка очень поддерживала Лилю и старалась всячески помочь.

Еще пара дней пролетела как один миг. Доктора заверяли, что организм парня идет на поправку и не за горами день, когда он очнется от комы. И это обнадеживало.