Космический маршал. В списках не значится

Разговаривала я из отсека связи крейсера самаринян, но активированное вокруг защитное поле не позволяло Валеву даже предположить, где именно я находилась. Исхантель предусмотрел и это, ничем меня не скомпрометировав. О соответствующей одежде тоже позаботился – футболка с длинным рукавом и брюки. Все, как я и предпочитала.

Единственное, что выбивалось из картинки, - маска из клеточного биогеля, которую обновляли каждые сутки. Если не смотреться в зеркало, можно и забыть.

Николай не хуже меня знал, какие именно последствия требовали подобных методик восстановления.

- Со счетом два - нуль в нашу пользу, - опустил он голову… улыбнувшись. Я успела заметить появившиеся на щеках ямочки….

Точно – мальчишка, не зря я продолжала ббжизжб воспринимать его студентом.

Мне бы расслабиться – хотя бы эти тревоги оказались напрасными, но… не было ни успокоения, ни радости.

- Юрий Уваров?

Наблюдать за тем, как сквозь легкий задор все четче проступает понимание, было больно, но... на то, чтобы взять себя в руки внутренних сил уже не хватало.

Николя стал чертой…. До и… после. Я рисковала не только собой, но и ими….

- Он был нашей первой победой… - начал Валев и замолчал, напоровшись на мой резкий жест.

- Извини! – вырвалось у меня прежде, чем я, поднимаясь с кресла, оборвала соединение.

Защита отреагировала на движение, поле померкло….

- Этого я и опасался, - тяжело посмотрев на меня, тихо произнес Риман.

Мог не стараться, ни один из офицеров, находившихся за терминалами, нас словно и не замечал. Идеальная дисциплина….

Отметила я это машинально, как и то, что сейчас на лиската был длинный черный плащ. И крупный камень вместо фиксатора. Черный инурин, символ рода Исхантелей.

Официальное облачение главы Храма….

Делайте выводы, как говорил когда-то Ровер, «натаскивая» еще стажера Элизабет Мирайя. Оставалось лишь узнать результат….

Задать вопрос я не смогла.

- Я хотела бы вернуться в каюту, - спокойно, насколько это было возможно, попросила я.

Еще один взгляд… долгий, оценивающий, и Риман склонил голову:

- Хорошо….

Развернулся…. Сдерживаемой горечью ударило наотмашь, заставив застонать, но он даже не оглянулся, продолжая идти к телепортационному кругу.

Попроси меня кто описать его в это мгновение, я бы сказала просто - лиската. Не понимая смысла, не осознавая до конца, почему хочется склониться перед ним, замерев в экстазе…. Почему в сердце отдавало болью, когда мелькала мысль о предстоящем прощании….

Площадка дрогнула, как только я встала рядом с ним. Провернулась, осела вниз....

- Они приняли мои требования, - глухо произнес Риман, первым переступив ограничительную линию транспортера уже в моей… своей каюте. Двигался он бесшумно, но я ощущала каждый, самый мимолетный жест. Напряжение сгущалось, воздух недовольно «гудел», словно Исхантель был слишком большим для этого места. – Ты можешь вернуться.

- Но тебя это не радует, - отозвалась я, продолжая смотреть ему в спину. Ждала этих слов, но… теперь, когда они прозвучали, стало тоскливо.

И – страшно.

Я знала, что рано или поздно, но это произойдет. И все, что копилось, утрамбовывалось в моей душе, вырвется наружу, сметая и кромсая в клочья внешнее спокойствие. Единственное, на что надеялась – когда это все-таки случится, поблизости будут находиться наши психологи.

Мне не повезло.

Уже – не я, еще – не я. Ни живая, ни… мертвая. Его медики сумели восстановить тело, он сам – помог поверить, что у всего, что творила на Приаме, была достаточно значимая цель, чтобы это оправдать. Мне всего-то и оставалось – принять это и идти дальше….

Я не смогла, вновь и вновь переживая каждую из минут; вновь и вновь опуская взгляд перед Леоном; обещая Мики передать слот; оставляя Ксею одну в кафе; стреляя в Виктора; чувствуя, как наваливается на меня чужое тело….

«У меня был выбор: оперативная работа или муж», - призналась Валенси, исповедуясь как-то за бокалом вина. – «Я выбрала мужа». Речь шла о том самом задании, после которого она ушла из Службы.

Чтобы выбить из Вали память о той грязи, с которой ей пришлось столкнуться, Жерлису потребовались три бутылки коньяка и одна ночь. И пропущенный удар в челюсть, которым он просил прощения у Вано.

- Ты не готова, - коротко бросил Риман, не шевельнувшись. – Эта скотина убила тебя….

- Тебе ли говорить об этом?! – усмехнулась я. Зло. – Ты ведь и сам….

- Нет! – резко оборвал меня Исхантель. Качнул головой, чуть слышно повторил: - Нет….

- Ты мог…. – попыталась возразить я, но заткнулась сама, буквально захлебнувшись воздухом, когда он, внезапно оказавшись рядом, схватил меня за плечи и тряхнул так, что клацнули зубы.

- Никогда!O! Запомни! Никогда! Я! Не смогу! Причинить! Тебе! Боль!

Отпустил он меня сам, отступил на шаг. Каменное изваяние. Не безразличие, не бесстрастность – бесчувственность.

- Через восемь часов ты будешь на Эстерии, и все закончится.

- Он – мертв? – чтобы хоть что-то произнести, спросила я.

Риман стоял слишком близко.

Риман стоял слишком близко, чтобы я не чувствовала его даже сквозь мощнейшие ментальные блоки, которые он выставил.