Костер и Саламандра. Книга первая

— Понимаешь, — сказала я, — Ленора прокляла только тех представителей дома Путеводной Звезды, которые «под штандартом». То есть — претендентов на престол. Официальное публичное отречение, в храме, перед Всевидящим Оком Господним — и всё, живи дальше.

— Ого, — Виллемина покачала головой. — Даже не знаю, как им об этом сказать…

— Неважно, — сказала я. — В общем, я могу вытащить их из могилы. Вытаскивать? Или пусть мрут?

— Я думаю, — сказала моя королева, — у каждого из них должен быть выбор.

* * *

Весело это было ужасно.

Именно потому, что они это не могли в голове уложить.

Хальгар приехал в шубе, хоть погода стояла ещё осенняя, снял её и тут же укутался в шерстяной плед: его знобило.

— Простите, прекраснейшая государыня, — сказал он Виллемине, ухитрившись галантно улыбнуться. — Кажется, я простудился, лихорадит…

Орстен, щеголеватый, с равнодушной красивой физиономией, раскланялся молча. Ему было хорошо: он был здорово дальше по очереди. А малыш просто очаровался Тяпкой, лаял на неё: «Аф! Аф!» — и хохотал. Ему все эти проклятия были побоку: шансы на престол у него были призрачные.

— Я позвала вас, мессиры, чтобы сообщить об опасности, — сказала Виллемина. — Ты можешь доступно объяснить, Карла?

— А зачем долго болтать, — сказала я. — Вас, мессиры, как и государя Гелхарда, прокляла леди Ленора. Смертельным проклятием. Смысл проклятия таков: корона вас убивает быстро, потенциальные права на корону — медленно. Вы, мессир Хальгар, не простужены: это могильный холод. Наверное, с мессиром Эгмондом что-то случилось. А у вас есть права на престол.

Хальгар изменился в лице, но тут же взял себя в руки и улыбнулся:

— Милые леди, это очень остроумно придумано — и забавно. Я почти поверил. Чтобы уцелеть, я должен отречься от всех прав, верно? Государыня, душа моя, вы не верите моей присяге? Решили так забавно подстраховаться? Хе-хе, это очень забавно… у вас государственный разум…

— Я так и думала, — сказала Виллемина. — Я была почти уверена, что нам с тобой не поверят, Карла. Думаю, мессирам Броуку и Рашу тоже: они ведь Малый Совет, мои люди… Ну что ж, я понимаю. Я сделала всё, что в моих силах: я сообщила вам о беде, в которую вы попали. Вы верно догадались, как её избежать. Я выполнила свой долг и перед вами, мессир Хальгар, и перед Творцом. А вы вправе делать с этой информацией, что захотите. Я вовсе не собираюсь вас принуждать и убеждать вас не стану. Каждый вправе жить и умереть так, как ему хочется.

— Сказано веско, — улыбнулся Хальгар.

— А государь говорил, что вы очень умны, — сказала я мрачно. — Хальгар, если бы государыня Виллемина хотела от вас избавиться, она бы вам этого просто не сказала. Нет человека — нет проблемы.

— Вы пытаетесь меня оскорбить, Карла? — удивился Хальгар.

— Спасти, бездна адова, — буркнула я. — Государыня вас зачем-то спасает — и я заодно. Вы к Леноре сходите, побеседуйте, если сможете…

Хальгар растерялся, взглянул на Виллемину, а она кивнула:

— Конечно, прекрасный мессир. Было бы очень милосердно и благородно посетить королеву-вдову перед смертью.

Хальгара передёрнуло.

— Всё это какой-то адский спектакль, — пробормотал Орстен, хмурясь. — Смерти, ужас… Провокации… Так не бывает.

Умный мальчик, подумала я. Холодный разум. Я тут просто время теряю.

— Государыня, дорогая, — сказала я, — прости меня, я больше не могу. У меня дико много дел, мне нужно как-то попытаться обеспечить твою безопасность — и я не могу вместо этого слушать пустой трёп. Родственники — простецы, никаких опасных артефактов у них нет, давай ты договоришься с ними сама, а? Я тебе Тяпку оставлю, зови меня, если она забеспокоится, хорошо? Ну и мессир Раш будет тут, на всякий случай. Отпусти меня, пожалуйста…

Вильма устало улыбнулась:

— Кажется, ты права. Каждый должен заниматься своим делом. Только скажи: можем ли мы с дядюшкой Хальгаром навестить Ленору?

— С Тяпой, — сказала я. — Если Тяпка не захочет войти куда-то — и ты не входи.

Тяпка сидела у моих ног и шевелила игрушечными ушами.

— Охраняй нашу Вильму, — сказала я. — Охраняй, милая, — и присела, чтобы поцеловать её в нос, а потом поцеловала Вильму в щёку.

В ответ она пригладила мои волосы.

Мне не очень хотелось её оставлять, но я заметила, что Броук смотрит на меня, — и вышла уже для того, чтобы с ним поговорить. А в галерее нас с ним дожидались двое парней-стражей: тот самый, чёрный, до синевы бритый, а с ним белобрысый красавчик с квадратным подбородком, похожий на междугорца — ну или просто на северянина. Броук по своему обыкновению остановился поодаль, наблюдать.

— Леди Карла! — радостно заорал чёрный. — Вот как славно, я вам и свидетеля нашёл, чтоб вы точно мне поверили!

— Ну что, — сказала я, — ты серьёзно подходишь к делу. Говори, только быстро: меня ждёт мессир Броук — и дел по самую макушку.

— Ну так вот, — сказал чёрный. — Мессир Броук говорил, что мы ищем проклятых. А я знал одного проклятого, точно проклятого, леди.

— Интересно, — сказала я. — Расскажи.