Костёр в ночи

Он поставил её на ноги. Натсэ покачнулась, вцепилась в наплечник доспеха, но тут же убрала руку. Вот ещё. Если сознание при ней — значит, сможет и стоять. Сможет и идти. Сейчас-то никого тащить не надо.

— Как белянка? — Натсэ с беспокойством посмотрела на свою «супругу», которую Лореотис как раз аккуратно положил на широкую ступеньку.

Рядом появился Асзар. Он тут же присел, убрал волосы со лба Авеллы, ощупал голову.

— Она растратила ресурс, — пробормотала Натсэ и спрятала руки за спину, чтобы не показать, как они дрожат.

— Похоже на то, — согласился Асзар. — Маг Огня с ле́карской веткой, наверное, смог бы ей помочь, но у меня таких сил нет. Остаётся только ждать. Очнётся, ничего страшного. Через час, или через день — этого уж не знаю.

Натсэ выдохнула от облегчения и едва не упала. Но упасть ей сегодня было не суждено.

— Девочка моя! Доченька! — раздался скрипучий старческий голос, и чьи-то руки прижали её к тёмно-синему плащу. — Живая! Я уж и не чаял.

— Господин Логоамар? — Натсэ осторожно отстранилась от старца, от которого попахивало крепким алкоголем. — Вы… Вы чего?

— А что? — округлил глаза тот. — Да неужто я бы не побеспокоился о супруге великого Мортегара, которая, к тому же, героически защищала нашу академию?!

— А у вас, случаем, не осталось побеспокоиться? — осведомился Лореотис. — А то я тоже немного волнуюсь…

— Конечно-конечно! — Логоамар протянул рыцарю бутылочку из тёмного стекла. — Всё, что угодно, для союзников…

— Морт здесь? Как он? — вцепилась в старца Натсэ своим фирменным взглядом убийцы.

— М-м-молодой человек тут, в доме, — пробормотал Логоамар, пятясь. — Он плох… Собственно говоря, он мёртв, простите. Господин Дамонт не понимает, что тут можно поделать, но этот ваш Мелаирим не позволяет к нему прикоснуться…

Натсэ не дослушала. Она бросилась в дом, перепрыгнув лежащую на ступеньке Авеллу.

В гостиной людей было немного. Рыцарей всех повыгоняли на улицу — благо, было тепло — оставили только раненых. Акади и Алмосая лежали в креслах без чувств. Несколько человек столпились посреди гостиной. Дамонт, Кевиотес, Боргента, Талли, Зован и ещё кто-то… Этот кто-то обернулся на звук шагов и уставился на Натсэ грозно блестящим пенсне.

— Она выжила! — вскричал Тарлинис, словно призывая Стихии в свидетели сему возмутительному факту. — Дщерь порока! Где моя дочь?!

— На крыльце! — рыкнула Натсэ в ответ. — И если я дщерь порока, то нас с ним явно разлучили во младенчестве. От вашей дщери я узнала о пороке столько, что до сих пор голова кругом.

Тарлинис не позволил втянуть себя в дискуссию. Демонстративно обогнув Натсэ по широкой дуге, он вышел на улицу. За ним последовал Зован, успев встретиться взглядом с Натсэ и ободряюще кивнуть. Натсэ протолкалась к Морту, рядом с которым, скрестив ноги, сидел Мелаирим. Он лишь коротко глянул на Натсэ, но ни слова не сказал. Она схватила Морта за ледяную руку, погладила по бледной щеке.

— Что он сказал? — спросил Мелаирим.

— Что отправляется сражаться с туманом. Сказал защищать его, беречь, как зеницу ока. Туман… Туман исчез. Это значит, что он победил?

— Возможно, — поморщился Мелаирим.

— Тогда почему он не возвращается?

— Потому что оттуда — не возвращаются, девочка, — вздохнул Дамонт. — Посмотри на него…

— Господин Дамонт, — ровным голосом произнесла Натсэ, — если вы сейчас же не замолчите, у вас в горле окажется нож. Не знаю, почему. Таково проклятие этого дома, наверное.

Он замолчал. Но легче от этого не стало. Секунды тянулись. Морт лежал неподвижно.

— Я помогаю, — сказал вдруг Мелаирим.

Натсэ вопросительно посмотрела на него.

— Чтоб ты знала, — пояснил он. — Я не просто так сижу. Я пытаюсь поддерживать в теле какое-то пламя, чтобы его душа чувствовала, куда идти. С каждой секундой это всё труднее, тело умирает. Но я буду стараться до последнего.

— Потому что вам это ничего не сто́ит?

— Именно так. Люблю людей, которые сами всё понимают.

Натсэ кивнула. А чего ещё она могла требовать? Если маг Огня и мог сделать для Морта больше, то Натсэ ведь об этом не знала. Помогает чем-то — и на том спасибо, как говорится.

— Этот Тарлинис, доложу я вам, мёртвого поднимет, — проворчал, входя в гостиную, Лореотис. — Заставил малышку прийти в себя и даже не позволил ей выпить! Логоамар читает ему лекцию о вреде отсутствия алкоголя в определённых жизненных ситуациях. Оставил их, пусть развлекаются. Как пацан?

— Умирает, — всхлипнула Талли. — Я не могу больше на это смотреть!

С этими словами она бросилась на шею Лореотису и беззвучно зарыдала. Тот молча погладил её по голове, потом встретил мрачный взгляд Кевиотеса.

— Извини, что съездил по роже, — сказал Лореотис. — Торопился, а ты явно собирался развести трёп.

— Ты за это ещё поплатишься, — буркнул глава Ордена. — Но позже.

— Само собой. Ты, я и бутылок двадцать отличного дистиллята.

— Не валяй дурака, Лореотис. Не та ситуация, — покачал головой Кевиотес. — Тридцать. Каждому.