Костры миров (сборник)

Я тоже пожал плечами. Я чувствовал себя скверно. Стоило мне заговорить об истории, как вернулась боль. Эта боль пульсировала в висках и в сердце.

– Сейчас легче? – Ия прохладными узкими ладонями сжала мне виски.

– Легче…

Я задыхался:

– Сейчас отпустит…

Меня действительно отпустило.

– Часто у тебя так?

– Часто. Но обычно ночью. Днем это впервые… Наверное, недоспал сегодня… – Я настороженно прислушивался ко все еще бьющемуся с перебоями сердцу. – Наверное, не выспался.

– На тебе лица нет.

– Ничего… Все прошло…

Ия ласково провела рукой по моему горячему, вмиг взмокшему лбу:

– С тобой давно так?

– Два года.

– Два года… – откликнулась она как эхо.

– Только не впадай в задумчивость, – попросил я. – Когда ты впадаешь в задумчивость, ты куда-то исчезаешь. Я не хочу, чтобы ты исчезла.

– Я не исчезну.

Мы засмеялись.

– Как это у тебя получилось? – спросил я. – С монеткой. Как она оказалась у тебя в руке?

– Ты ведь сам говоришь – фокусники. Мы здорово на этом поднаторели.

Она улыбнулась, глядя на меня так, как умела глядеть только на Алтае.

– Хорошо, что ты приехал. Мы ждали тебя.

– У вас тут крыша поехала, – я опять почувствовал приступ упрямства. – Я не собирался сюда приезжать. Я приехал совершенно случайно. Никто из вас не мог знать, что я приеду.

Мне хотелось обнять Ию. Потому я и грубил.

Она засмеялась.

Просто засмеялась, и мне сразу стало легче.

Я видел Ию, я к ней прикасался, – это было хорошо.

Я не знал, увижу ли ее завтра, позволит ли она себя поцеловать, – это было плохо.

И еще…

Я не знал, говорить ли ей о странных фотографиях, особенно о той, где мы с нею изображались целующимися именно в этом овраге.

Я невольно осмотрелся. Наверное, надо сказать.

И сказал.

Ия не удивилась:

– Фотографии в гостинице?

Я не стал крутить:

– Помнишь Славку? Ну, фотокор, с тощей шеей. Выглядит, как пацан, но на самом деле он мастер. Я отдал фотографии ему. Он обещал проверить – не подделка ли?

– Не подделка, – сказала Ия. – Фотографии надо забрать.

Она вдруг улыбнулась:

– Перепугал, наверное, мальчишку. «Мастер»… И вообще… – Ее синие глаза притягивали, смеялись. – Хорошо, если в таких случаях ты будешь сперва советоваться со мной или с Юреневым.

– С тобой, – сказал я быстро.

– Ну, пусть со мной, – послушно откликнулась Ия. Но, подумав, добавила печально: – Но лучше все же с Юреневым. Он сильней.

Глава VIII

Телефон, швейцар, хор женщин

– Пойдем…

– Куда?.. – Я и думать не мог, что вспомню Ию так быстро.

– Хочешь, к тебе… В гостиницу…

– Хочу. Только там швейцар.

Мы рассмеялись.

– Не завидуй швейцару, – сказала Ия. – Его Юренев гонял вокруг квартала. Сперва пил с тобой, а потом гонял швейцара. Чем-то швейцар не показался Юреневу.

– Наверное, наглостью.

– Нет, – сказала Ия, – этот швейцар просто боится Юренева.

– Такие никого не боятся.

– Нет, ты не знаешь…

Ия задумалась:

– Если будешь сегодня гонять швейцара, помни, он, конечно, нагл, но уже не молод.

– Обещаю.

Мы шли, вдруг останавливаясь, чтобы поцеловаться. Вверху, пусть на пустой, но улице, это пришлось оставить, зато мы прибавили шаг.

Швейцар на входе в гостиницу стоял все тот же – мордастый, тяжелый. Он взглянул на нас подозрительно, но, узнав Ию, впустил.

– Ты обедала?

– Нет.

– Может, зайдем в ресторан?

Ия энергично затрясла головой.

– Ладно, я закажу что-нибудь в номер, – сказал я. – Ты вот не знаешь, а я здесь живу на положении иностранца.

– Я знаю.

Мы засмеялись.

Нас все веселило.

Еще утром я думал об Ие с обидой и болью, сейчас все куда-то ушло… Куда? В прошлое?.. Не знаю… Честно говоря, там, в прошлом, отнюдь не всегда все было плохо…

На этаже дежурила новенькая – бант в волосах, юбка до колен, блудливый опытный взгляд. Выдавая ключ, она взглянула на меня понимающе, хорошо еще, не стала подмигивать.

Мы вошли.

Номер был пуст. Что-то грустное почудилось мне в непременном графине с водой, в казенной тумбочке, пусть и не самой худшей работы. Дымом почти не пахло, но Ия повела носом.

– Это с ночи, – пояснил я.

– Дай мне сигарету, – улыбнулась Ия, – и позвони Славке.

Прикурив, будто привыкая, не торопясь, Ия обошла комнату, что-то там переставила на столе, открыла окно пошире. Она обживала комнату, понял я, номер уже не казался чужим, он был нашим. Даже графин с водой вдруг пустил стаю разноцветных зайчиков.

Не спуская глаз с Ии – не дай Бог уйдет! – я набрал номер редакции.

– Хвощинский? – Славка растерялся. Он не ждал моего звонка. – Чего тебе? Вечно ты не ко времени.

– Я фотографии тебе оставлял.

– Ну?

– Вот и хочу знать.

– Обязательно по телефону? – спросил Славка опасливо.

– Почему нет? Чего ты там маешься?

– Взял бы да сам зашел… Или, погоди… – Он засопел еще гуще. – Нет, лучше не заходи…

– Ну, хватит, – я начал терять терпение. – Ты посмотрел фотографии?

– Ну?

– Настоящие? Подделка?

– Хвощинский, – Славка затосковал, он был в полном отчаянии. – Ведь специальные службы есть, почему отдуваться должен я?

– Что значит отдуваться?