Костры на берегах

Здесь было над чем поразмыслить. Ведь как раз сюда, на север Норвегии, норвежские конунги отправляли своих подручных для сбора дани с саамов, вторгаясь в «сферы влияния» таких хэвдингов, каким был некогда Оттар и, по-видимому, Торир Собака с острова Бьяркей. Возвращаясь к тексту саги, всякий раз я приходил к заключению, что Ториру вовсе не надо было отправляться в Биармию и грабить святилище Йомалы, чтобы отомстить Карли за смерть своего племянника Асбьерна Тюленя. Не случайно же вплоть до возвращения в северную Норвегию, то есть в пределы своих владений, Торир никак не проявляет свою враждебность к Карли и Гуннстейну! Они действуют как равноправные партнеры. Да и гнаться за кораблем Карли Торир начинает, только вступив в свои территориальные воды. Почему? Непонятно.

Столь же трудно объяснить убийство Карли одной лишь местью. Ведь Асбьерна убил не он. Карли только показал Асбьерна Асмунду, сыну Гранкеля, которому, как и Олаву-конунгу, должен был мстить Торир. Об этом в саге сказано прямо. Копье, поразившее Асбьерна, было вручено его матерью Ториру с призывом отомстить не кому иному, а именно конунгу Олаву! Кстати сказать, впоследствии он это выполнил.

Была еще одна любопытная подробность, на которую я обратил внимание раньше. В распоряжении Карли с Гуннстейном и Торира Собаки было всего по одному кораблю. Однако в рассказе об их совместной поездке время от времени возникает множественное число, как будто бы автор откуда-то списывал и не всегда поправлял текст: корабль, набирающий скорость, догоняет «бегущие впереди суда» или даже опережает «остальных». То же наблюдается и на обратном пути: «якоря» и «паруса» возникают там, где по смыслу должно быть единственное число. Но у Карли и Гуннстейна не было и не могло быть других кораблей. В противном случае Торир вряд ли решился бы на убийство и уж никак не мог так легко захватить корабль Гуннстейна. Самое примечательное, что умножение числа кораблей происходит лишь за пределами точных ориентиров — после Сандвера на пути в Биармию и на обратном пути до Гейрсвера.

Из сопоставления фактов невольно напрашивался вывод, что рассказ об экспедиции в «страну бьярмов» и ограблении святилища существовал в другом контексте, повествовал об ином времени. Возможно, о совсем другом приключении того же Торира Собаки. Сюда же он попал по воле Снорри Стурлусона, чтобы придать больший эффект и занимательность нападению Торира на Карли, доверенного человека конунга Олава, который вторгся на неподвластную ему территорию, по-видимому, чтобы собрать дань с лопарей. Отсюда истоки конфликта и требование Торира, чтобы Карли отдал ему все, полученное у «бьярмов». Отсюда — угрозы, убийство, бегство Гуннстейна и погоня за ним Торира, пока он не захватил его корабль со всем содержимым, чтобы… спокойно вернуться на свой остров Бьяркей.

Если бы Торир мстил за убийство Асбьерна, он не позволил бы уйти Гуннстейну и его людям, это было не в обычае норвежцев. Торир негодовал за вторжение на его территорию и отобрал у вторгшихся лишь то, что считал по праву своим, незаконно у него похищенным, поскольку лопари, обитавшие в этих краях — «бьярмы» саги, — тоже как бы принадлежали ему.

— Откуда же Снорри взял, что путь в Биармию лежит через север? — может задать вопрос кто-либо из читателей. — Ведь не сам же он это выдумал! И если такой осторожный человек, как Снорри, живший не только в Исландии, но подолгу бывавший в Норвегии и в Швеции, знакомый с географией тех мест, посылает своих героев в Биармию именно по северному пути, вдоль западных берегов Норвегии, то, стало быть, у него на это есть какие-то основания, не правда ли? Наконец, относительно двух его героев, Эйрика Кровавая Секира и Харальда Серая Шкура, определенно известно, что они были в Биармии. Ведь об этом свидетельствуют скальды! В таком случае, северный путь…

— В таком случае северный путь ничего не означает, поскольку скальды говорят обо всем, кроме… северного пути! — перебью я читателя. — А уж если говорить о северном пути, то сюда следует привлечь для дознания о нем героев менее достоверных, часто просто фантастических, «лживых» саг. Послушаем их.

Согласно рассказу Ансаги, некий Торир, весьма похожий на Торира Собаку, грабит «страну бьярмов», которая оказывается поблизости от Халогаланда, а к осени возвращается на юг, в Наумудаль. Финнмерка сага не знает: его место как раз и занимает «страна бьярмов». Наоборот, Стурлаугсага помещает «страну бьярмов» не только за Финнмёрком, но и за фантастической «страной Гундинга», то есть на севере, но за пределами реального мира. В «стране бьярмов» эта сага тоже называет реку Вину, но добавляет, что на равнине там стоит «сверкающий» храм, который и ограбил Стурлауг.