Кот, который ходил сквозь стены

— Ради всего святого! Послушай, дорогая, последние пять ночей я провел с тобой в постели. Ты удивительно горяча для старой кошелки!

— Спасибо, дорогой, — усмехнулась она. — Этим я обязана овощной смеси Лидии Пинкхэм[58].

— Правда? Патентованная панацея убрала кальций из твоих суставов, вернув его обратно в кости, разгладила морщины на лице, восстановила гормональный баланс и прочистила артерии? Закажи мне целую бочку, а то я что-то прихожу в упадок.

— Миссис Пинкхэм пользовалась помощью опытных специалистов, дорогой. Ричард, если ты позволишь мне доказать это посредством отпечатка пальца на Декларации Независимости, твоему разуму откроется правда, пусть и весьма странная. Жаль, я не могу предложить тебе идентификацию по образцу сетчатки… но тогда мою сетчатку не фотографировали. Но есть отпечаток пальца. И группа крови.

Я ощутил легкую панику — как поступит Гвен, когда ее фантазии рассыплются в прах? И тут я кое-что вспомнил.

— Гвен, Гретхен что-то говорила о Хейзел Стоун.

— Да, говорила. Гретхен — моя праправнучка, Ричард. Я вышла замуж за Слима Лемке из банды Стоунов, когда мне исполнилось четырнадцать, и в день земного равноденствия две тысячи семьдесят восьмого года родила своего первенца, мальчика, которого назвала Роджером, в честь моего отца. В две тысячи восьмидесятом родилась моя первая дочь…

— Погоди. Ты говорила, что, когда я командовал спасательной операцией, твоя старшая дочь училась в университете имени Персиваля Лоуэлла.

— Это все из тех трех коробов вранья, Ричард. На самом деле там училась моя внучка. Так что я все равно тебе за это благодарна. Но мне пришлось подправить детали, чтобы соответствовать видимому возрасту. Первую мою дочь назвали Ингрид, в честь матери Слима… а Ингрид Хендерсон назвали в честь ее бабушки и моей дочери, Ингрид Стоун. Ричард, ты не мог догадаться, как мне было тяжело тогда, в «Высохших костях»: впервые встретить пятерых кровных родственников — и не иметь возможности в этом признаться.

Но я не могу быть бабушкой Хейзел, если я Гвен Новак. Я ни в чем не призналась… и такое случается не впервые. У меня множество потомков — за сорок четыре года, от первых месячных до климакса, я родила шестнадцать детей от четырех мужей и троих посторонних мужчин. После смерти четвертого мужа я перебралась к своему сыну, Роджеру Стоуну, и снова взяла фамилию Стоун.

Я воспитала четверых детей Роджера от его второй жены — она медик, и ей нужна была бабушка, которая возится с внуками. Я женила троих из них, кроме младшего, который теперь работает главным врачом в больнице на Церере и, возможно, никогда не женится — потому что красив и эгоистичен и верит в старую мудрость: «Зачем держать корову?»

А потом я начала принимать овощную смесь, и вот она я, вновь способная рожать и готовая растить очередное потомство. — Она улыбнулась и погладила себя по животу. — Давай вернемся в постель.

— Черт побери, распутница, это ничего не решит!

— Да, но это отличный способ провести время. И порой помогает остановить кровотечение. Кстати, если Гретхен появится снова, я больше не буду вмешиваться. Мне просто не понравилось, что моя праправнучка не дает нам провести медовый месяц. Нам и так помешали многие люди и события.

— Гретхен еще ребенок.

— Уверен? Физически она созрела, как созрела я к четырнадцати годам… когда вышла замуж и сразу же забеременела. До замужества я была девственницей; Ричард — здесь это случается чаще, чем где-либо еще. Мама Мими обращалась со мной очень строго, а мама Вайо не спускала с меня глаз. Впрочем, меня не слишком тянуло на сторону: семья Дэвис принадлежала к высшему обществу Луна-Сити в те дни, и я радовалась, что они меня удочерили. Любимый, я больше не стану рассказывать о себе, пока ты не увидишь мою подпись и мой отпечаток пальца на Декларации. Я вижу, ты мне не веришь… и чувствую себя униженной.

(Что делать, когда жена настаивает? Супружество — величайшее из искусств… если все идет удачно.)

— Милая, я вовсе не хочу тебя унизить. Но я не умею сравнивать отпечатки пальцев. Впрочем, есть и другие варианты. Та вторая жена твоего сына Роджера — она жива?

— Более чем. Доктор Эдит Стоун.

— В таком случае здесь, в Луна-Сити, должна иметься запись о ее браке с твоим сыном, и… Это не тот Роджер Стоун, который был мэром?

— Да. С две тысячи сто двадцать второго по две тысячи сто тридцатый. Но он улетел с Луны в две тысячи сто сорок восьмом.

— Где он сейчас?

— В нескольких световых годах отсюда. Эдит и Роджер эмигрировали на Фиддлерс-Грин. Из этой ветви семейства тут никого не осталось. Ничего не выйдет, дорогой. Ты ведь ищешь того, кто опознает меня как Хейзел Стоун?

— Ну… в общем, да. Я думал привлечь доктора Эдит Стоун в качестве эксперта и беспристрастного свидетеля.

— Гм… это возможно даже сейчас.

— Каким образом?

— Группа крови, Ричард.