Кот Тихон и новые испытания

Через две недели Мона с Винсентом столкнулись в дверях директорского кабинета. Там же стояла Наталья Николаевна. Директор сидел на полу и с умилением смотрел, как котята лакают молоко из блюдца. После этого он взял одного на руки и сел за стол. Котёнок тут же устроился на кипе бумаг. Ещё один мяукал под ногами. Директор взял его на руки и начал гладить. Остальные тоже ждали своей очереди.

– Ну вот что вы со мной делаете? – ахнул тот и усадил всех на колени, на стол. – У меня работы полно, а я тут с вами… Надо попросить у Натальи Николаевны клубки ниток и другие кошачьи игрушки, чтобы вы играли, пока я работаю.

Наталья Николаевна улыбалась. Мона с Винсентом тоже.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил Винсент кошку.

– Чувствую себя бабушкой! – радостно воскликнула Мона. – Столько с ними забот! Они из меня верёвки вьют! Ничего не могу с собой поделать. Раньше считалась строгой учительницей, а сейчас… Забросила обучение, только играю с ними, обнимаю и целую. А они этим пользуются. Если что-то натворят, подбегают и начинают меня облизывать. Я тут же перестаю на них сердиться.

– Кажется, мы начали новую историю в жизни музея, – заметил Винсент.

– Только эта история закончится хорошо. Никто не будет делать из котят бойцов и охранников картин. Никто больше не будет учить их сражаться с мышами. Они будут здесь просто жить, – объявила решительно Мона.

– Эти уж точно. Они считают, что я их дедушка, – рассмеялся Винсент. – Прибегают ко мне играть. Я после них без ног падаю.

– Вот-вот, и я тоже к вечеру на лапах не держусь. Но ведь это такое счастье, – призналась Мона. – Когда вожусь с котятами, хотя бы отступают мысли о Тихоне. Где он? Что с ним? Где Котовский и остальные? Как же я мечтаю, чтобы они вернулись домой.

– Вернутся, обязательно вернутся… – тихо прошептал Винсент. – Коты всегда возвращаются домой.

В это же время в Театре зверей зверствовал, по-другому и не скажешь, Антон Захарович. Его отец – Захар Антонович, пожилой директор и основатель театра, тяжело болел и почти не вставал с кровати. Из новостей он узнал, что его любимицы Нора и Марыся, звёзды театра, сбежали. Дошли до него слухи, которые принесли голуби, что причиной побега стал его единственный, горячо любимый сын Антоша. Голуби же рассказали, что у Марыси тяжёлая травма лапки, и что Антон Захарович бьёт животных.

После этих известий пожилой директор слёг и угасал на глазах. Врачи не могли поставить верный диагноз и не знали, как лечить Захара Антоновича. Только он знал, в чём причина его болезни – разбитое сердце. Директор не хотел верить новостям, не желал признать, что его единственный сын вырос таким жестоким. Захар Антонович не мог заставить себя встать с кровати и пойти к своим зверям. Он боялся узнать всю правду, потому что в глубине души понимал – правда будет очень горькой. Так бывает с людьми. Они до последнего надеются, что слухи окажутся лишь слухами. Или найдётся другое объяснение произошедшему. Люди ведь любят детей не меньше, чем животные. Только животные готовы биться до последнего за малыша, чтобы дать ему шанс встать на ноги и стать самостоятельным. И после этого отпускают во взрослую жизнь. А люди… Иногда они не готовы отпускать от себя даже взрослых детей, хотя следовало бы. Не желают принимать, что их уже выросшие дети стали плохими, злыми людьми, совершающими ужасные поступки. Люди-родители винят себя за то, что плохо воспитывали своих детей, даже если это совсем не так. Захар Антонович дал своему сыну всё, что мог и даже больше. Но сын вырос чёрствым и злым. Если его отец любил зверей всем сердцем, Антон их ненавидел.