Котерия. Пристанище заблудших

– Чтение по картам, туманные видения – никогда и никакой конкретики, если без сделки. Работа с амулетами, рунами и всем, что придет в голову. Чтение желаний, манипуляция – прокатит только со слабовольными или с сиюминутными порывами. Порча, лечение. Ногу назад не вырастить, но боль унять реально. Поиск предметов и людей – неточный, туманный. Ясный взгляд – ну, Аврору ты сама видела в деле. Стихии – усилить дождик, не призвать. Иллюзии – на грани зрения. Кира, даров бесчисленное множество, как все люди разные, так и их способности.

– И большая часть из них без сделок ничего не стоит.

– Да.

– Точно не Хогвартс.

– Реальная жизнь редко похожа на сказку.

– Я бы сказала – никогда не похожа.

– Я пытался смягчить, – усмехнулся.

Мы недолго помолчали, кофе подходил к концу.

– А «Битва магов»? – вдруг встрепенулась Кира.

– Ты про дурацкое ток-шоу на «Ютьюбе»? Нет, конечно, настоящих ведьм и колдунов там не бывает, у них другие развлечения. «Битву магов» и ей подобные организует Городской Ковен Роз. Чтобы отвлечь и расслабить внимание людей – чем больше самоуверенных шарлатанов, тем меньше опасности для настоящих ведьм.

– Городской Ковен Роз?

Я поморщился. Терпеть не могу это собрание «просветленных» кретинов.

– Они тоже шарлатаны, просто другого уровня.

Дальше спрашивать Кира не стала, и разговор оборвался. Мне больше нечего было ей сказать, и гнетущая пустота внутри, с которой я проснулся, усилилась.

Она выпустила пустую чашку из рук и поднялась.

– Я могу заказать завтрак… – вырвалось у меня.

Кира, уже готовая искать выход из моей огромной квартиры, удивленно замерла.

– Я не понимаю, ты хочешь, чтобы я осталась или ушла?

– Сам не знаю, – глупо, но честно. Я все еще не хотел ей врать, хотя был просто обязан это делать.

– Мне нужно домой, – решительно сказала она. Я знал, что она не хочет, но ничего, совершенно ничего не мог предложить взамен. Поэтому просто кивнул и тоже поднялся.

Довел ее до двери, подождал, пока она влезет в свои потертые кроссовки, и больше ничего не пытался сказать. Наконец-то я смог обуздать воющее от тоски нутро.

Она шагнула за порог и только там обернулась.

– Прощай, – у нее почти вышло сказать без интонаций. Почти, но я уловил эту грусть.

– Пока, Бэмби.

Я закрыл двери квартиры еще до того, как приехал лифт. Закрыл и бездвижной статуей застыл в коридоре.

По крайней мере, эта ошибка не стоила мне жизни.

До вечера я просидел дома. Включал и выключал телевизор, читал глупые новости в интернете и не запоминал ни слова, ходил по террасе, глядя на Город с высоты птичьего полета, и не видел ничего перед глазами. Больше не пил, алкоголь сыграл со мной злую шутку, и я искренне боялся ее повторения. Отказал какому-то мужику в сделке, даже не поинтересовавшись сутью, просто рявкнул в трубку. Пусть Адам работает, я не единственный дилер в округе.

Ночью моя кровать впервые казалась такой пустой. Мелькнула дурная мысль позвонить кому-нибудь из знакомых ведьм, многие из них с радостью были готовы скрасить мой досуг без всяких обязательств. Но я тут же ее отмел, слишком свежими были воспоминания о прошлой ночи.

Следующий день не снял камня с моей души, да я и не надеялся, что все пройдет так быстро. Насколько мог, я отключил все эмоции, уж этому я научился за пятьсот лет существования. И начал просто делать свою работу.

В свободное время я бездумно кружил по Городу. Прогонял из головы любую мысль, которая пыталась туда прокрасться, и давил на газ. А еще дышал, много и глубоко, концентрируясь только на воздухе, гулявшем в моих легких, и огнях, мелькавших за вечно залитым дождем стеклом.

Я прошел солнце, сгорел, и вокруг осталась только выжженная пустыня. Я был ее частью, ее сутью и хозяином. Нет, скорее ее рабом.

В небытии прошла неделя, а может, и целых две. Я не считал дни, потому что они слились в единый однообразный поток. Так живут многие люди, так теперь жил я. Разве когда-то было иначе?

Иногда мысль о Кире все же вспарывала мое сознание. Я думал о том, как смело она шагнула в свою пустую квартиру после всего, что там пережила. Как смело она шагнула в свою пустую жизнь, даже не попытавшись попросить моей помощи. Разговора, сделки, чего угодно, чтобы облегчить собственные страдания, – а она, безусловно, страдала.

И, видят боги, я бы не сдержался.

Я с трудом гнал от себя эти мысли снова и снова и давил на газ. Под скоростью Город преображался. Я оставался наедине с ним, ощущая, что никто не может угнаться за моим «Ягуаром», исступленно мечущимся по темным улицам. Я бежал от тишины и одновременно жаждал ее – и Город отдавал мне все, что мог.

Вопрос о том, живу ли я, стал острее, чем когда-либо. Если я сам не замечаю собственное существование, есть ли в нем смысл?

На излете очередного пустого дня мой верный железный друг покинул Город. Колеса сами принесли меня на окраину. К подъезду знакомой пятиэтажки, в серость и безысходность спальных районов.

Я затормозил резко, оставив черные следы на недавно просохшем асфальте. Только сейчас я заметил, что уже сутки, как дождь прекратился. Не думая, я набрал номер.