Котёл с неприятностями

«Аль-Каида» и ИГ стали брендом и наладили систему распространения идеологии, напоминающую многоуровневый маркетинг, в котором их руководящие органы выступают в качестве консалтингового центра, а деятельностью «на местах» занимаются самофинансирующиеся автономные структуры по «франчайзингу». Эта бизнес-схема неудивительна, если учесть, какое количество среди радикальных исламистов людей, получивших западное образование, имеющих опыт маркетинга и работы в современных корпорациях.

Несмотря на значительное число регионов, захваченных радикальными исламистами, государств, целиком находящихся под их контролем, пока нет. Газа, управляемая ХАМАСом, – первая территория, где правят «Братья-мусульмане», ответвлением которых является эта организация.

Ирак и Сирию исламистам захватить не удалось, хотя многие эксперты полагают, что местные суннитские радикалы к этому не стремились, добиваясь контроля над районами, населёнными их единоверцами, стратегическими ресурсами (водными артериями и месторождениями углеводородов) и ключевыми дорогами.

Похоже, в исламском мире движение по кругу между военными автократиями, гражданскими режимами и исламистскими властями, составляет основу политического цикла, повторяющегося на протяжении десятилетий.

Глава 15

Ближневосточный мирный процесс

По мере приближения краха иллюзий мирового сообщества и израильтян насчёт возможности разрешения палестино-израильского конфликта при помощи построения рядом с Израилем палестинского государства, израильский левый лагерь безуспешно пытается найти выход из лабиринта, в который себя загнал, реализуя миф о «ближневосточном мирном процессе». Попытки эти так же мучительны и трагикомичны, как идея родить ежа. Хотя неизменно оканчиваются жертвами – за эксперименты политиков неизбежно платят граждане.

Потеря Израилем безопасности обернулась для левых партий этой страны потерей избирателей, уставших ждать на протяжении более чем двух десятилетий обещанных «дивидендов мира», обернувшихся «жертвами мирного процесса», как именуют его авторы гибнущих в результате терактов и борьбы с ними евреев и арабов. Признать, что страна на протяжении поколения двигалась по неверному пути, разрушавшему и разрушающему израильское общество, спровоцировав раскол и деградацию палестинского социума, левые политики Израиля не могут. Продолжать двигаться по этой «дороге в ад» – самоубийство для страны.

Все израильские премьеры с 1992 года шли на выборы под лозунгами безопасности и реализма в отношениях с палестинцами и неизменно нарушали свои предвыборные обязательства, встав во главе правительства. Секрет прост: израильтяне хотят мира и верят, что он возможен, не хотят управлять палестинцами, не очень хотят жить в одном государстве с израильскими арабами, не готовы ссориться с Европой и особенно с США. И что тут делать непонятно – хотя израильское общество и израильтяне продемонстрировали беспрецедентную способность наступать на одни и те же грабли.

Каждый из них уверен, что Израиль в любой момент разгромит любого противника, на что в палестинском случае понадобятся две дивизии плюс авиация и разведка (и это абсолютная правда). При этом ни один израильский политик не представляет, что делать с победой, после которой придётся брать на себя управление и обустройство палестинских территорий. Что превосходно понимают их палестинские визави, воюющие против еврейского государства потому, что разгрома они не боятся: что после этого израильтяне будут с ними делать?

Вопросы мира и войны в Израиле во многом зависят от личных предпочтений, клановых интриг и отношений того или иного премьер-министра с прессой и прокуратурой. Эти сплочённые корпорации, исповедующие левую идеологию, склонны закрывать глаза на обвинения в адрес «голубей мира», за которые четвертуют их правых оппонентов.

Политики в Израиле не более бескорыстны, чем во всех прочих странах, и уязвимы для давления таких всевластных, неконтролируемых и де-факто несменяемых чиновников, как глава Суда справедливости или юридический советник правительства, амбиции и полномочия которых напоминают испанского Великого инквизитора. При этом отличительной чертой израильской политической кухни является отсутствие корпоративной дисциплины и предельный эгоцентризм политиков, готовых в любой момент подставить не только противников, но и коллег из собственного лагеря – этого «террариума единомышленников».

Для тех, кто стоял у истоков «мирного процесса», он был тактической комбинацией, призванной лишить власти конкурентов. Никто из них не предполагал и не был способен предположить, чем вся эта авантюра закончится. Точнее – не закончится, поскольку никакого конца тут не предвидится и в помине.