Ковен отверженных

– Ладно, давайте сначала доберемся до места, а там уже разработаем план нападения. Надеюсь, к тому времени Сильва добудет больше информации. Если Адриэль действительно собирается использовать их как разменную монету, тогда, может, у нас еще будет время потренироваться и подготовиться.

Я киваю, уступая тому факту, что я должна доверять своим парням, когда они выбирают, за что им сражаться. Если я ожидаю этого от них, я должна платить им тем же, как бы громко ни вопили мои инстинкты и как бы ни умоляло меня сердце придумать план получше.

Ко мне подходит Сабин и проводит по линии моей челюсти тыльной стороной ладони.

– Мне нужно заехать на семейный склад за слюной оборотня, хочешь со мной? Мне кажется, будет неплохо ненадолго выбраться из этого хаоса и перевести дух.

Я натянуто улыбаюсь и киваю. Он берет меня за руку и уводит за собой. Когда за нами закрывается дверь, ведущая в гараж, меня оглушает тишина. Мы забираемся в его «Бронко», и я пытаюсь вывести себя из состояния оцепенения.

– Сабин, ты должен понимать, что это ужасная идея.

Я поворачиваюсь к нему, когда он выруливает на дорогу.

– Да, идеальным решением тут и не пахнет, но какой у нас выбор? Пока Лахлан и Киган живы, мы должны бороться за них. Так же, как они боролись за твоего отца, и за родителей близнецов, и за весь семейный ковен. Ради этого мы и тренировались бóльшую часть наших жизней – надирать задницы и предавать правосудию всех суперов, которые нарушают законы.

Он одаривает меня дерзкой улыбкой, которую я привыкла видеть у Нокса или Бастьена, и это немного снимает с меня давящий груз тревоги. Не в силах сдержаться, я слабо улыбаюсь ему в ответ. Солнце уже потихоньку клонится к горизонту, завершая излишне долгий день. В воздухе повисает угрожающее ощущение, что впереди будет еще много таких дней – бесконечных в худших из смыслов.

Ночи становятся все холоднее, и кажется, что лето окончательно сдает свои позиции под натиском наступающей осени. Глядя в окно, я стараюсь думать об обыденном – например, о том, как будут выглядеть местные деревья, когда поменяют цвет листвы, – вместо того чтобы концентрироваться на мыслях о ноющей дыре там, где когда-то был мой желудок. Мы съезжаем на небольшую дорогу, настолько скрытую за деревьями, что ее можно было бы пропустить, просто моргнув. Она выводит нас на небольшую полянку, где нет деревьев и где находится маленький склад Гэмулов.

Сабин паркуется у двери, и я вылезаю из машины. Прохожу в тесное помещение с множеством полок, заставленных товарами для семейного магазина. Над нами злобно мигают флуоресцентные лампы, и их раздраженное жужжание – единственный звук здесь. Сабин находит то, что искал, и начинает складывать банки со слюной оборотня в коробку – должно быть, разыскал ее где-то, пока я была слишком занята разглядыванием всего остального. Пожалуй, я могла бы провести на этом складе весь день, просто изучая все то, что стоит на полках. Когда все уляжется, было бы здорово прийти сюда и рассмотреть получше.

Сабин выключает свет, и я иду за ним на выход. Убедившись, что дверь за мной щелкнула, я поворачиваюсь и с размаху врезаюсь в широкую спину. Сабин чертыхается, и мои извинения сменяются вкусом чего-то кислого, когда я замечаю, почему парень замер на месте.

Между нами и машиной стоят четыре громадных медведя гризли. Они наблюдают за нами, как и мы – за ними. Очень скоро я понимаю, что в появлении гризли нет ничего естественного. Быстро просматриваю внутренние диски памяти, пытаясь вспомнить, живут ли здесь оборотни-медведи. Кажется, нет – мне рассказывали только о волках и пумах.

Медленно поднимаю руку, чтобы активировать руны за ухом и иметь возможность общаться с Сабином так, чтобы никто из оборотней-гризли об этом не узнал, но меня останавливает громкий рык. Гризли, размер которого превышает размеры обычного медведя, вдруг встает на задние лапы, и в следующую секунду перед нами оказывается мужчина обычного роста. Я жду объяснений, почему они удерживают нас здесь, а тем временем еще один гризли обращается в человека.

Словно пощечина, меня огорошивает гребаное осознание, что этот медвежий маскарад может плохо закончиться.

Выхожу из-за спины Сабина. Один из медведей подходит ближе, и я решаю не нагнетать ситуацию… пока.

– Надеюсь, ты пришел сюда высказать свои благодарности, потому что, если ты здесь для того, о чем я думаю, ты вскоре присоединишься к своим дружкам, – предупреждаю я, прожигая взглядом большого, грузного придурка.

Я спасла этого ублюдка от Лахлана и его паладинов в ночь, когда мы впервые встретились, и теперь он вернулся как живое доказательство того, что ни одно доброе дело не остается безнаказанным. Чертова совесть!

Он усмехается и делает шаг ко мне. Я призываю короткие мечи, и они материализуются в моих руках.

– Осторожнее, Йоги, я дала тебе шанс сбежать, но, если ты подойдешь ближе, больше ты меня такой милосердной не увидишь.

Второй оборотень усмехается, чем заслуживает прожигающий взгляд со стороны парня, которого я когда-то спасла.