Ковер царя Соломона

Как только он это произнес, они услышали, как открылась и закрылась входная дверь. Второй целью их визита на верхний этаж было подглядеть, что это за новый жилец объявился в их доме. Джед был в саду с Абеляром, их мать ушла, а Алиса, насколько дети знали, сидела с Томом в его комнате, так что это мог быть только он. Джаспер торопливо закрыл люк, Бьенвида раскатала дорожку, и оба они шмыгнули в самый темный угол коридора.

Мальчик полагал, что таинственный пришелец, ступив на лестницу, зажжет свет на своем этаже. Тогда они с сестрой спрячутся за дверью лаборатории и подсмотрят за ним в щелку. Но свет не зажегся. Слышались только шаги двух пар ног.

В коридоре появилась Алиса, первой поднявшаяся по лестнице, и быстро пошла к кабинету рисования. Потом показался мужчина: высокий, темноволосый, бородатый, в черном длинном пальто. Джаспер узнал в нем Акселя Джонаса и прикрыл рот ладонью, чтобы удержать рвущийся наружу крик.

В кабинете рисования была раковина. Аксель достал из шкафчика под ней бутылку виски и три стакана, в один из которых набрал воду. С потолка в центре свешивалась тусклая лампочка без абажура. В комнате было холодно и пахло сыростью. Носком ботинка мужчина ткнул в выключатель тепловентилятора.

Один стакан он протянул Алисе, плеснул туда на два пальца виски и добавил воды. Его гостья не любила виски и сама никогда не стала бы его пить. Себе он приготовил такой же напиток – то же количество и в таком же стакане. Присесть здесь можно было только на стулья из полированной сосны с жесткими прямыми спинками. Джонас показал пальцем на один из стульев, а сам опустился на другой с противоположной стороны стола. Обстановка была до крайности неуютной: холод, шум вентилятора и подслеповатая лампочка, покачивающаяся от сквозняка.

Верхнюю одежду они не сняли. Алиса поднесла стакан к губам, но Аксель удержал ее руку.

– Погоди. Давай выпьем за нас, – сказал он.

Они чокнулись. Звук вышел неожиданно чистым и мелодичным для дешевых стаканов. Лицо Джонаса оставалось серьезным, почти грустным.

– За чьего-то любовника.

– За тебя, – ответила скрипачка – ничего другого ей в голову не пришло.

Виски, казавшийся таким ледяным в стакане, обжег рот и прокатился по горлу струйкой пламени. Алиса не сумела подавить дрожь, как не смогла и удержаться от оправданий:

– Но я же не говорила, что у меня никого нет. Значит, я не врала.

Она надеялась, что ее друг улыбнется, но он этого не сделал. Виски ударил ей в голову, которая начала кружиться, и молодая женщина почувствовала, что становится безрассудной.

– С чего ты вообще взял, что я все должна тебе рассказывать? О себе ты ничего не говоришь, – начала она сердито, но затем немного опомнилась. – Ну, ладно, кое-что говоришь. Но я не могу в это поверить, да и никто бы не поверил.

– Во что именно?

– В то, что ты – сумасшедший. И в то, что ты ненавидишь метро. Кстати, ты на самом деле фотограф?

– Посмотри, здесь везде мои фотоаппараты.

Под портретом молодой женщины стоял стол, на котором лежали две камеры и еще какое-то фотографическое оборудование. Алиса посмотрела туда и покачала головой.

– Ладно, хорошо. Ну, а твой «медведь»? – попыталась отшутиться она. Ей вдруг вспомнились слова Сесилии, пересказанные Тиной, и она кивнула на портрет. – Как ты думаешь, я на нее похожа?

Джонас разозлился – это было заметно, на его лице остался лишь мертвый, остекленевший взгляд.

– Нет, – ответил он. – Ни капли. А тебе что, сказали, что между вами есть сходство?

Алиса кивнула. Возможно, кротость в ее глазах смягчила ее собеседника.

– Это портрет Марии Замбако кисти Берн-Джонса. Он любил ее, и это сразу заметно, правда? Ну, может быть, немножечко ты на нее и похожа, – лицо Акселя чуть оттаяло, глаза просветлели. – Есть что-то общее. Кто знает, может быть, именно поэтому ты мне и нравишься?

Последнюю фразу он произнес так, словно спрашивал самого себя.

Скрипачка была ужасно довольна. Даже больше: она вдруг почувствовала безмерное счастье. Ей больше не хотелось спрашивать ни о медведе, ни о том, почему он сюда переехал, ни о его праздном, бездельном образе жизни – все стало совершенно неважным. Наверное, он понял это по ее взгляду.

– Я ведь говорил тебе, что был психологом. Знаешь, они все сумасшедшие. Если бы ты прочитала о Фрейде, что он вытворял что-то подобное, например, разгуливал по Вене с человеком, одетым медведем, ты бы не удивилась, ведь так? Почему же мне ты не веришь?

– Я верю, – промямлила Алиса. – Просто мне кажется это странным.

– Все правильно.

Он встал и взял бутылку с виски. Скрипачка протестующе забормотала и попыталась даже прикрыть свой стакан, но Аксель механически, словно поворачивал ручку двери, взял ее за запястье и отодвинул ее ладонь. В стакан полилась вторая порция. Алиса смотрела на него снизу вверх, захваченная его темно-голубым гипнотическим взглядом, как уже случалось в предыдущие их встречи.

– Можно тебя спросить кое о чем? – затаив дыхание произнесла она.

– А если я не отвечу?