Ковер царя Соломона

– Естественно, в колодце темно. В туннелях не очень. Разве что в самых узких. Там, внизу, все давным-давно законсервировано, но не заброшено, они их регулярно проверяют и охраняют. Проблема в том, что этой рухляди уже около девяноста лет, всем этим старым плиткам, древним кирпичам, шахтам, где когда-то были лестницы или лифты… Исключение составляет диспетчерская, она вполне современна и до сих пор используется. Можно сказать, что эта комната – сердце или мозг всей системы.

– И ты собираешься ее фотографировать? Ты будешь снимать со вспышкой? А дежурные там будут? Я имею в виду, какой-нибудь электрик или оператор – в общем, кто-то в этом роде?

– Ты задаешь слишком много вопросов, – Аксель достал из рюкзака небольшой ящик с инструментами. Там имелись отвертка, молоток и гаечный ключ. – На первый вопрос мой ответ – да. На второй – тоже. Я бы взял вспышку, даже если бы там было светло как днем. Людей там не будет. Что им там делать ночью? Поезда начинают ходить в шесть утра, забыл, что ли?

Он говорил с напарником, как будто с недоразвитым, но при этом без всякого раздражения, словно его глупость лишь утомляла Джонаса. Наверняка он говорил так и раньше, просто Том этого не замечал. В душе у него поднялась волна гнева, но он усмирил ее и стал помогать Акселю крепить веревку к металлическому брусу, который неизвестно зачем отгораживал эту часть крыши, оставляя снаружи периметр в десять футов. Один конец бруса был прикреплен к парапету, другой – к небольшой будочке из гофрированного металла. Конструкция выглядела надежной, как скала или брусья в гимнастическом зале.

Две части металлического крепежа были соединены друг с другом и закреплены на брусе, после чего Джонас затянул гайку ключом. Потом он взял молоток и ударил по ней пару раз, чтобы затянуть еще крепче. Мюррей светил ему фонариком и размышлял над тем, зачем он вообще понадобился Акселю, ведь он здесь абсолютно бесполезен, он вообще лишний. Всего-то дел – подержать фонарик!

Аксель надел перчатки, сложил инструменты в ящичек и убрал его в рюкзак.

– Внизу может пригодиться, – пояснил он, заметив взгляд своего помощника, и сбросил конец веревки в шахту.

«А ведь он действительно собирается спуститься туда, во тьму», – подумал Том. Злость спорила в нем с восхищением. Аксель собирался спуститься на шестьдесят футов вниз в шахту только для того, чтобы сделать какое-то фото!

Джонас перекинул через парапет башенки одну ногу, потом другую и нащупал упор в стене, вцепившись руками в его край. Веревка проходила между его руками и ногами. Когда он примеривался, в его рюкзаке что-то булькнуло. Мюррей мог бы поклясться, что этот человек уже не в первый раз проделывает подобные штуки. Он выглядел сейчас сильным, уверенным в себе и возбужденным. В глазах его горел ликующий огонь, словно он едва сдерживал торжествующий смех. Поднятое к небу лицо было лицом счастливца, только что получившего отличную новость, например, о продвижении по службе или о согласии любимой женщины. «Алисы», – подумал флейтист. Демонстрируя полное спокойствие и невозмутимость, Аксель поправил лямки рюкзака сначала на одном плече, потом на другом и произнес:

– Увидимся минут через двадцать. Максимум – через двадцать пять. Больше времени это не займет.

Том подошел ближе, наклонился и заглянул вниз. Джонас коротко и серьезно глянул на него и опустил голову. Он начал перебирать по веревке руками. Ноги его спускались все ниже и ниже, отталкиваясь от стенки шахты, и отбрасываемая им тень становилась все меньше, пока не исчезла в темноте. Мюррей убрал фонарик и отошел подальше. Он стоял в одиночестве на крыше, подняв глаза к небу.

Глава 22

Без двадцати три ночи.

На крыше почти тихо, даже шум улиц внизу почти смолк. Лишь редкие машины проезжают где-то далеко по Хай-Холборн. Что же, все сходится. Теперь понятно и Алисино охлаждение к нему, и ее внезапные проявления симпатии, скорее, сестринской или дочерней, очевидно возникавшие в те моменты, когда любовник ею пренебрегал. Том припомнил ее необъяснимые отлучки и тоскливые взгляды, которые она бросала на Акселя, когда они втроем бывали в кафе. И ту их первую встречу на лестнице. Первую ли? Сейчас флейтист вспомнил, что почувствовал тогда какую-то неловкость и театральность ситуации и то, что между этими двумя словно проскочила искра. Несомненно, они уже знали друг друга и тайно встречались в этой ее конторе.