Козни туманного Альбиона

— Деньги… Разве это деньги? Вы хоть знаете, под какую сумму мы заложили магазин? Оставьте эти несчастные тысячи себе в качестве моральной компенсации, — фыркнула Лариса Ивановна. — А в прочем, я возьму, с поганой овцы хоть шерсти клок.

— Иван, а Боголюбов бежал с Оксаной?

— Нет, он выписался из больницы в день похорон. У него железное алиби.

— Ничего не понимаю, — честно призналась я.

— Так, может, он знает, где Оксана, или как там ее? — приободрилась Мамонтова. — Она должна отдать деньги. Должна. Вы должны ее найти и вернуть мне деньги.

— Как вам не стыдно? — возмутилась Степа. — Человека убили, а вы все о деньгах и о деньгах. Мы не для этого здесь собрались.

— Человека не вернешь, а деньги можно. Интересно, как вы бы себя вели, если бы вам такую сумму пришлось возвращать из собственного кармана?

— Лариса Ивановна, давайте не будем ссориться. Иван, если я вас правильно поняла, ни Оксана, ни Алексей Боголюбов к смерти Федора Петровича не имеют отношения? — подвела я итог.

— Да, — ответил Штурм.

— Мне кажется, мы забыли о племяннице Оксаны, — вспомнила Степа.

— Не надо искать виноватых, — хриплым голосом заявила Ольга. — Это я убила Богомолова, когда шла к Оксане.

— Вот сука, — Мамонтова в сердцах опять стукнула кулаком по столу. — А корчила тут перед нами божью коровку. Пятнадцать лет отсидела и еще столько же отсидишь. Все, я ухожу! За одним столом с убийцей сидеть не собираюсь.

Лариса Ивановна подхватилась, и едва не опрокинув Веню вместе со стулом, пулей вылетела из комнаты. Через секунду до наших ушей донесся грохот от хлопнувшей входной двери.

— Я, пожалуй, тоже пойду, меня дома Мафусаил ждет, — Орешкина поднялась, а следом за ней встали Антон и Владимир Владимирович.

— Не смею вас задерживать, — Иван вышел из-за стола, пропуская Лидию Федоровну, Зуева и Зорькина.

Вскоре наше общество уменьшилось еще на двух человек. Куропаткин вспомнил, что у него сегодня еще обслуживание важной персоны, а Лиза вроде не собиралась уходить, но ее настойчиво выпроводил Штурм.

— Лизок, ты не забыла, что тебе надо к травматологу?

— К травматологу мне идти завтра.

— Но все равно иди, погуляй, подыши свежим воздухом. Тебе полезно, ты такая …бледненькая, — Иван чуть было не проговорился «у меня». Похоже, после нашей беседы, он таки присмотрелся к девушке и даже завязал с ней романтические отношения. По крайней мере, глядя на их счастливые лица, именно это приходило на ум. Что ж, вместе они очень хорошо смотрятся.

Глава 29

За столом остались сидеть Ольга Сергеевна, Иван, Ася и наша троица.

— А теперь давайте разбираться, кто есть кто? — предложил Штурм. — Зачем вы взяли вину на себя, Ольга Сергеевна?

— Я убила, и все! Больше ничего не скажу.

— Прости меня, мамочка, — вдруг заревела Ася.

— Что за чертовщина! — Алина выпученными глазами смотрела, как Аська заходится в истерике.

Минуту назад, когда Ольга призналась в убийстве, я все поняла — она покрывает родную дочь. Тогда же в моей памяти всплыло — Каменскую, которая была по паспорту Анастасией, звали Асей. Очень часто одних и тех же людей называют по-разному. И примеров тому много: Георгиев называют Егорами, Станиславов — Стасами и Славами, Людмил — Людами и Милами.

Степа повороту событий тоже не удивилась, похоже, нас посетила одна и та же мысль. А вот Алина, которая не ездила с нами в Боголеповку, с трудом понимала происходящее.

— Объясните мне наконец, что происходит? По глазам вижу, вы в курсе. А я? У меня что, от насморка мозг парализован?

— Алина, сейчас ты все поймешь. Иван не сказал, что дочь Ольги Сергеевны звали Настей, это мы узнали в Боголеповке. Звали Настей, понимаешь? Анастасией.

— Ну так и что? А Ася здесь при чем?

— Саша — Шура, Мила-Люда, — стала помогать мне Степа. — Поняла, Алиночка? Настя — Стася — Ася.

— Я поняла только то, что она сказала: «мама».

Между тем Ася продолжала реветь:

— Не сажайте мамочку, я все расскажу, все.

— Успокойтесь, пожалуйста, — Штурм протянул Асе стакан воды.

Она со слезами выпила воду и начала сбивчиво рассказывать: