Край непуганых

Я внимательно пригляделся к молодому парню, что выводил рулады на своей скрипке. Играл идеально, самозабвенно, чем-то напоминая мне Спивакова в мгновения высочайшего мелодического экстаза. Где юноша слышал эту мелодию? Или просто моя спутница была далека от этой музыки? Кстати, здесь вообще слушают то, к чему мы привыкли у себя на родине? Что же это за удивительный мир — и без «Аквариума»?!

Вот тебе и еще одно странное и забавное искривление пространства и времени. Одно я мог сказать точно: даже если допустить, что здесь где-то существует альтернативный нашему БГ, то уж «Мочалкин блюз» был написан и исполнен в конкретных общественно-политических условиях. Как и снят весь фильм «АССА».

Я хотел вернуться к своему салату из морепродуктов, но тут наш ужин неожиданно закончился.

До конца дня Курочкин и Самохвалов, дежурившие в полицейском участке у Северных Ворот, практически не разговаривали. Володя окончательно насупился и ушел в себя, отвечал на звонки вяло, принимал обращения горожан без особого усердия. Иван наблюдал за ним с растущим беспокойством. Ему за годы службы часто доводилось наблюдать вот таких же молодых и горячих, которые грозились «показать Кузькину мать» и доказать миру, что всего добьются сами и «без этих ваших». Увы, многие из них заканчивали плохо. В лучшем случае — спивались, в худшем…

Звонок, поступивший на пульт ровно в девятнадцать-тридцать, нарушил сонное течение времени.

— Старший сержант Курочкин, северное отделение, — пробубнил Володя. Несколько секунд он просто молча слушал… а затем переспросил таким голосом, что Самохвалову пришлось обернуться. — Будьте добры, повторите!

Еще секунды молчания. Затем, ни слова не говоря, Курочкин медленно опустил трубку на пульт.

— Ну, чего там, Вовка?

— Кажется, мы накликали.

Люблю немецких овчарок. В детстве, правда, был сильно ими напуган — в основном, благодаря фильмам про войну, где они служили у проклятых нацистов, злые такие, кровожадные, гавкают громко. А потом, когда повзрослел, я пригляделся к ним внимательнее и растаял. Красивые, умные, сильные, хотя и пальца в рот не клади, конечно.

Но когда немец, сопровождаемый бойцом в темно-синем камуфляже, появился в проходе ресторана «Пушкин», положительных эмоций я не испытал. Я слишком долго играл в кино мента, чтобы не понимать, что сейчас произойдет.

Скрипка в «Мочалкином блюзе» взвизгнула и умолкла.

— Уважаемые посетители ресторана! — громко сказал парень с собакой. Песик послушно сел у его ног. — Просьба аккуратно и организованно покинуть помещение, взяв с собой все необходимые вещи!

Со стороны холла к бойцу присоединилась еще парочка таких же крепких, сосредоточенных… и немного озадаченных, пожалуй. У всех троих на плечах болтались автоматы с укороченными стволами. Не берусь утверждать точно, но, кажется, это не «Калашников».

— Это что? — спросила Аня, не сводя глаз с непрошеных гостей.

— Ничего страшного, — сказал я как можно спокойнее, вытирая губы салфеткой. — Нам нужно будет выйти на свежий воздух. Возьмите сумочку.

— А что случилось? — Девушка засуетилась.

— Здесь сейчас будет жарко.

Пояснять я не стал.

Все остальные посетители выглядели не менее удивленными и растерянными. Очевидно, ни с чем подобным им сталкиваться еще не приходилось. Кто-то выкрикивал с мест, задавая аналогичный Аниному вопрос.

— Нам придется проверить помещение на предмет обнаружения подозрительных предметов! — сказал боец с собакой. — Прошу вас соблюдать спокойствие, взять все личные вещи и выйти на улицу. Только не торопитесь, пожалуйста, будьте аккуратны и взаимно вежливы.

Музыканты на эстраде стояли как вкопанные, опустив руки со своими смычками и скрипками. Посетители между тем стали собираться. Понесся возмущенный ропот, заскрипели ножки стульев. Кто-то напоследок чокался бокалами и допивал спиртное. Мужчина, стоявший у соседнего с нами столика, поспешно насадил на вилку кусок отбивной, засунул его в рот и только потом направился в холл.

— А оплатить? — пробормотал наш официант.

Я вынул из бумажника несколько купюр, положил на стол.

— Наша совесть чиста.

Я взял Аню за руку и повел к выходу. В зале появились сотрудники администрации ресторана. Из-за стойки бара торчала голова бармена. Глаза его напоминали блюдца. Еще один ярко выраженный Непуганый.

— Проходим, проходим, не задерживаемся, — командовал боец. Его послушный пес все так же сидел рядом и с умилительным спокойствием наблюдал за происходящим. Проходя мимо, я едва удержался от соблазна потрепать его по холке.

На улице нас встречали, что называется, с почетным караулом. Десяток человек в форме выстроились с двух сторон, образовывая коридор. Справа и слева другие копы протягивали между металлическими стойками желтую ленту оцепления. У тротуара за пределами периметра были припаркованы полицейские автомобили с включенными мигалками. На противоположной стороне улицы я заметил репортеров с камерами. Начинали скапливаться и обычные уличные зеваки.

— Господи, что происходит? — спросила Аня.

— Бомба в ресторане. Гипотетическая.

— Что?!