Край Ветров: некроманс

— Через восемь минут, — выплыл из-за перегородки с комнатными растениями Камориль. — Все всё забыли, ничего не взяли?

Выходя следом за Мйаром из дома, Ромка грустно проводил взглядом хромированный байк Кападастера.

— Вот это… вещь, — восхитился он чуть погодя.

— Что, покататься хочешь? — спросил Мйар. — Я думаю, как будет время, Эль-Марко тебя покатает, если захочешь.

— Правда? — встрепенулся Ромка.

— Ну, да. Зуб даю — не откажет. Он, вообще-то, добрый.

Расправившись с дверным замком и воротами, Эль-Марко догнал успевшую было скрыться за поворотом компанию.

Теперь они шли по красной черепичной крошке, устилающей тропинку, вверх, к искусственной насыпи железнодорожной полосы. Резкое полуденное солнце давало плотные тени. Начинало припекать, и, как это всегда бывает в таких местах, время засахарилось, как сироп, практически замерло. Дорога пылила, над городком внизу реяли чайки. Женщины с авоськами и неформального вида девочки оккупировали единственную на станции лавочку. Ромка вздохнул и приготовился ждать.

А ведь его одноклассникам, возможно, прямо сейчас, дают новый материал по геометрии…

— О да, да! Пахлава — это именно то, что нужно моему милейшему другу!

Ромка вздрогнул и обернулся: Камориль протягивал деньги одной из старушек на лавочке. Некромант возвращался, играя бровями:

— Мйарчик, а смотри, что у меня есть!

Лицо Мйара не выражало никаких эмоций, но на нем предательски дергался левый глаз.

— А, фиг с тобой, давай ее сюда! — не выдержал Мйар и алчно вгрызся в хрустящее слоеное тесто, обильно пропитанное медом и посыпанное корицей.

Эль-Марко шлепнул себя по лбу и пробормотал какое-то ругательство, а Ромка хихикнул в ладошку.

Как того и следовало ожидать, вскоре развалившиеся в электричке на свободных сидениях Мйар и Камориль причитали в два голоса, что страдают невообразимо и зверски хотят пить. Камориль устал от этого первым, встал и пошел курить в тамбур.

Странно, что никто из троицы не смотрелся в электричке слишком уж чужеродно: ни Эль-Марко в цилиндре и полосатой фуфайке; ни Мйар в цветастых широких шортах, ни эпатажный Камориль в черном и узком, а местами и слишком блестящем. Наверное, — думалось Ромке, — это от того, что они все тут выросли, где-то здесь. Или, хотя бы, в этой стране. А может и вовсе, — друзья детства, когда-то почти одинаковые, одетые в истертую и мятую мальчишескую одежку, подстриженные под ежик, катались они в этой электричке из дома Эль-Марко в город и обратно… разве что, Камориль, например, всегда был ниже и худощавей ширококостного Мйара, рослого не по годам, и, наверное, зачастую ломал то руку, то ключицу, оттого и стал учить язык костей, а потом и в некромантию подался…

— Смотри, отклеился, — незаметно вернувшийся Камориль провел пальцем по лбу Ромки, приклеивая лепесток пластыря на место. — А ты все ворон считаешь, зверек?

Ромка вздрогнул: прикосновение было холодным.

— Ой, не заметил… он отклеился, а изменений как-то и не было никаких… все как всегда. Может, прошло все?

Камориль вздернул бровь:

— Да ну…

— Смотри! — вскрикнул Мйар, указывая куда-то в окно. Эль-Марко приник к стеклу со своей стороны, а Камориль вытянул шею. — Это же тот самый горный монастырь! Крыло левое обрушилось!

— Тысяча дохлых кошек, а мы же там лазили! — произнес Эль-Марко.

— Так давно это было, — Мйар сел спокойнее, все еще смотря в окно.

Мимо проносилась скала с выдолбленными в ней окошками, пещерами, лестницами и переходами. Некоторые окошки были застеклены грубыми витражами, а на самых нижних дверях висели замки. Обрушившееся место электричка давно проехала.

— Я там череп козла нашел, — медленно и почему-то немного смущенно поведал Камориль. — Хотя память и правда очень… какая-то… кусками.

— Долго нам еще? — спросил Ромка. Сам он в эту часть пригорода ни разу не ездил. Тем более, в электричке.

— Минут двадцать, — сказал Камориль, — скоро уже.

Оставшиеся двадцать минут Эль-Марко рассказывал о делах на винограднике отца его бывшей девушки, который стал его хорошим другом. Ромка не слушал и думал о своем.

Вероятность того, что на людном вокзале его встретит кто-либо из знакомых, была низкой, но все же была. Он старался идти чуть поодаль от странной троицы мужчин, и даже место в автобусе выбрал с краю.